Сообщение о первомайском происшествии появилось в газете только спустя неделю в докладе Никиты Хрущева на сессии Верховного Совета СССР.
«Когда пробуждаются мёртвые»
В тот год накануне праздника, 30 апреля, наша газета сообщала, как магнитогорцы встретят Первомай. Праздничные вечера трудящихся, концерты и детские утренники намечались во Дворцах культуры и клубах, предполагались массовые гуляния и танцы в парке культуры и отдыха металлургов, на улицах и площадях. На Театральной, например, должны были состояться выступления коллективов художественной самодеятельности, у кинотеатра «Мир» собирались демонстрировать хроникальные и документальные фильмы и радовать горожан музыкой в исполнении оркестра. На стадионе «Металлург» ожидался первый футбольный матч сезона на первенство РСФСР среди команд класса «Б». В прокат запускали комедию с леденящим названием «Когда пробуждаются мертвые».
«МР» приготовил первомайский сюрприз для читателей. Наряду с поздравлениями и сообщениями о трудовых предпраздничных победах в первом майском номере газета опубликовала фото, датированное 1 мая 1920 года, на котором Ленин нес бревно на Всероссийском субботнике в Кремле.
Вторая полоса газеты была посвящена воспоминаниям и очеркам о Героях Социалистического Труда из Магнитки – о машинисте экскаватора Сергее Соседе написал товарищ по работе В. Колбасов, судьбе машиниста электровоза Нины Пушкарской посвятил очерк журналист Петр Гагарин.
Трудовые коллективы отчитывались о своих успехах. Например, швейники рассказали, что за четыре месяца пошили сверхплана 2500 пальто для девочек – красивых, из ярких тканей. В производство были запущены 17 новых моделей одежды.
«Пускай мы погибнем, но город спасём…»
Празднуя 1 Мая, магнитогорцы не знали, что в районе нашего города пролетел американский самолет-шпион. Только 8 мая «МР» разместил заключительное слово Никиты Хрущева на заседании Верховного Совета СССР, состоявшемся 7 мая. Глава государства сообщил, что летчик сбитого накануне в районе Свердловска американского шпионского самолета U-2 жив и здоров, находится в Москве. Как говорил Никита Сергеевич, «высотный самолет типа «Локхид «U-2», пилотировавшийся Фрэнсисом Пауэрсом, – «это самый настоящий военный разведчик, оборудованный различными приборами для сбора шпионских сведений, в том числе и для фотографирования местности». Задачей самолета было пересечь территорию СССР от Памира до Кольского полуострова с целью разведки военных и промышленных объектов.
«Пауэрс пересек советскую границу в 5.36 по московскому времени юго-восточнее города Пянджа (Таджикистан) и с этого момента постоянно сопровождался радиолокационными станциями войск противовоздушной обороны СССР. Но раз за разом попытки перехватить U-2 заканчивались неудачей.
Пауэрс уже миновал Тюратам (полигон Байконур, Казахстан), прошел вдоль Аральского моря, оставил позади Магнитогорск и Челябинск, почти подошел к Свердловску, а ПВО не могла с ним ничего сделать – самолетам не хватало высоты, а зенитные ракеты наземного базирования почти нигде еще не стояли», – писало о происшествии год назад РИА «Новости».
Под Свердловском U-2 пытались уничтожить тараном высотного истребителя Су-9, потом на перехват отправились два МиГ-19. Вскоре Пауэрс сменил курс, направляясь на Плесецк, и в этот момент попал в зону действия ракетного дивизиона, на вооружении которого стояли новейшие в то время зенитные ракетные комплексы С-75, способные поражать цели на высоте более 25 километров. Первая ракета взорвалась преждевременно, оторвав хвостовую часть U-2. Самолет стал падать, пилот сумел выпрыгнуть с парашютом. Обломки U-2 были приняты за радиолокационные помехи противника, и было решено дать еще один залп по цели.
Под него попали истребители МиГ-19, преследовавшие нарушителя. Была сбита машина старшего лейтенанта Сергея Сафронова, который погиб в этом воздушном бою и был посмертно награжден орденом Красного Знамени.
Выставка остатков
Восьмого и десятого мая «Магнитогорский рабочий» публиковал обзоры зарубежной печати, бурно отреагировавшей на доклад Хрущева, в котором сообщалось о вероломном нарушении границ Советского Союза американским разведчиком. Американские издания продолжали выдвигать на этот счет различные версии, вплоть до баек о заблудившемся самолете.
Десятого мая газета давала сообщение о заявлении Госдепартамента США, сделанном накануне. «Соединенные Штаты признали, что американский самолет, сбитый 1 мая, собирал шпионскую информацию о Советском Союзе, – говорилось в нем. – В результате проведенного расследования было установлено, что официальные представители в Вашингтоне не давали разрешения «на такой полет, какой был описан г-ном Хрущевым». В заявлении факт агрессии объяснялся «необходимостью сбора информации для охраны Соединенных Штатов от внезапного нападения». Агрессия была ответом на отказ Советского Союза от принятия американского плана об «открытом небе». Хотя самой первой версией США было заявление о невинном «метеорологическом полете».
На следующий день в «МР» вновь вышел материал, посвященный реакции США на заявление Хрущева под заголовком «Госдепартамент США признает…» Общественное мнение пребывало в глубоком замешательстве. Но американцы сожалели лишь о том, что шпиона поймали, причем поймали в самый неподходящий момент, накануне важного «совещания в верхах» и визита президента США Эйзенхауэра в СССР, который был отменен после инцидента с самолетом.
«Одиннадцатого мая Н. С. Хрущев посетил Центральный парк культуры и отдыха имени М. Горького, где осмотрел выставку остатков сбитого американского самолета», – сообщала наша газета 13 мая. В этом же номере были опубликованы отчеты с пресс-конференции президента США Дуайта Эйзенхауэра и министра иностранных дел СССР Андрея Громыко, проходившей 11 мая. На ней было продемонстрировано снаряжение сбитого самолета-разведчика.
«Эксперты, давая пояснения журналистам, обращали внимание на отсутствие опознавательных знаков государственной принадлежности самолета», – писал «МР». Отсутствовали и аэронавигационные огни. Зато самолет был снабжен подрывным устройством. На многих предметах были надписи: «Собственность правительства США», «Закупки военного ведомства США». Из шпионской аппаратуры на выставке были представлены антенны, приемные устройства, магнитофон для записи сигналов советских радиолокационных станций, мощнейший аппарат для фоторазведки. В фюзеляже самолета было семь фотолюков – съемка велась в семи направлениях. Длина фотопленки составляла более двух тысяч метров.
Отснятый материал был проявлен. На снимках оказались советские аэродромы, железнодорожные узлы, промышленные предприятия. Мог быть запечатлен и Магнитогорский металлургический комбинат… Также представили карту с маршрутом самолета, личный бесшумный пистолет летчика и даже смертоносную булавку с мгновенно действующим ядом. В «МР» была опубликована и фотохроника ТАСС, запечатлевшая обломки самолета U-2 и оружие пилота.
Музей холодной войны
Военная коллегия Верховного суда СССР в августе 1960 года приговорила Фрэнсиса Пауэрса к десяти годам лишения свободы, но в заключении летчик провел 108 дней. В феврале 1962 года в Берлине его обменяли на советского разведчика Рудольфа Абеля – такая договоренность была достигнута правительствами СССР и США.
На родине пилота реабилитировали. Вскоре Пауэрс закончил свою карьеру в ЦРУ и перешел в фирму «Локхид», где испытывал самолеты U-2. В 1970 году после написания книги воспоминаний «Операция «Оверфлайт» (так называлась разведывательная вылазка на территорию СССР), вызвавшей негативные отклики со стороны руководителей разведки США, был уволен. Пауэрс летал на вертолете в качестве «зеленого патруля», работал в агентстве радиотелевизионных новостей в Лос-Анджелесе. В августе 1977 года он погиб при крушении пилотируемого им вертолета, возвращаясь со съемок тушения пожара в Санта-Барбаре.
В 2011 году ВВС США посмертно наградили Фрэнсиса Пауэрса Серебряной звездой за «мужество, проявленное им во время жестоких допросов советскими следователями» и несгибаемость перед лицом «обманов, интриг, оскорблений и угрозы смерти». С прошением о награждении обратился сын Пауэрса, основатель музея холодной войны в американском штате Виргиния, – сообщает РИА «Новости».