«Тамо же пределы учинить…»

Магнитогорск, некогда «глубинный» город, с распадом Советского Союза оказался приграничным, со своей таможней и таможенными постами на границе с Казахстаном. Новые рубежи пришлось «обустраивать с нуля», тем более с принятием Декларации о государственном суверенитете России. 

Вообще таможня в Магнитогорске появилась еще в конце восьмидесятых годов прошлого века в связи со строительством на металлургическом комбинате «стана-2000» горячей прокатки. Тогда возникла необходимость в импортном оборудовании и в иностранных специалистах. Оформлять грузы удобнее было на местах. Но одно дело – работа «по узкому профилю», совсем другое – с распадом Советского Союза предстояло вывезти таможенников «в поле». Для начала надо было определиться с местами расположения таможенных постов. 

Начальник Магнитогорской таможни, а им в то время назначили Николая Цымбала, поступил просто: взял карту дорог и вместе с руководителями Госавтоинспекции определил маршруты, по которым можно было переправляться на сопредельную сторону. Вблизи них и решено было открыть Брединский и Николаевский таможенные посты. Карталинский пост – на железной дороге. 

Уже позже таможенники узнали, что еще полтора века назад вдоль казахских степей была выстроена новая линия – цепь пограничных укреплений, защищавших приграничные районы от набегов киргизов-кайсаков. Одним из центров линии стала как раз станица Николаевская. Напоминанием о том времени остался белокаменный храм с кирпичной оградой, масштаб и форму которой вполне можно отнести к фортификационным сооружениям. Представьте себе: высота стен – три с половиной метра, толщина – полтора. В стенах башен проделаны амбразуры. Сегодня это сооружение выглядит скромно, а по тем временам – хорошая защита для местных жителей. 

На момент создания в штате Николаевского поста, к примеру, было шесть человек, которым и доверили контроль за тремя сотнями километров таможенной границы. Но как они могли противостоять желающим незаконно перевести через границу грузы? Только с началом массового набора сотрудников в таможню ситуация начала выправляться. Но не совсем. Принимали в основном местных жителей, зачастую не имевших даже высшего образования. Для них это было единственное место работы. Возможностей для других заработков в округе тогда не было. А значит, случались и злоупотребления, и мздоимство. Тогда даже громкое уголовное дело по этому поводу гремело на всю Челябинскую область. «Проворовавшихся» уволили. Оставшиеся учились на ходу – специальных университетов не было. Взяли для себя девиз таможенника Павла Верещагина из классики советского кино «Белое солнце пустыни»:

«Я мзду не беру. Мне за державу обидно». Им руководствуются и до сих пор.

С другой стороны, у местных сотрудников таможни было преимущество перед приезжими – они всех жителей окрестных сел знали в лицо. Частенько «за рюмкой чая» выясняли, кто и откуда собирается переправлять через границу запрещенный груз, а потом устраивали засады. Вылавливали тех, кто не хотел платить таможенные пошлины или перевозил контрабанду, в основном товары народного потребления и продукты питания. Но случалось, обнаруживали оружие, предметы старины, иконы.

Помнится, в конце девяностых вместе с таможенниками Николаевского таможенного поста ночью возле границы сидела в засаде и я. Граница – одно название. Часть деревни – по одну ее сторону, другая – по другую. Нарушители попались нам «несерьезные» – пару бутылок водки да какую-то снедь везли на телеге к родственникам. А в Карталах, где таможенники досматривали поезда, сопровождающие одного из вагонов с вином, желая задобрить проверяющих, среди которых была и ваш корреспондент, предложили нам по бутылочке «красненького». Выбрали с этикетками «покрасивее», потому что (признались по секрету) все вино хоть и разных марок, разлито «из одного крана». 

Однако, случалось, задерживали партии с наркотиками. И даже крупные партии.  Сотрудники Николаевского поста как-то обнаружили партию марихуаны весом в полторы тонны. Причем везли ее через таможенную границу почти открыто. Спрятали в луке, думали – запах нюх у собак отшибет. А запашок, надо сказать, был еще тот – прелым луком так в нос таможенником шибануло, что они остолбенели:

– И что вы собираетесь с этим гнильем делать? – спросили они сопровождающего груз.

– Как что? Продавать, – не моргнув глазом, сообщил тот.

Таможенники засомневались, решили проверить груз. И не напрасно. После этого были еще крупные задержания, к примеру, китайского ширпотреба на три миллиона рублей. По «мелочам» перечислять и не стоит.

1 июля 2010 года вступил в силу Таможенный кодекс Таможенного союза, было создано единое таможенное пространство России, Беларуси и Казахстана. Ровно через пять минут после этого на станцию Карталы прибыл железнодорожный состав с товаром из Казахстана. Около семи сотен тонн пшеницы беспрепятственно, без таможенного оформления проследовало через российско-казахстанскую границу… 

Сегодня Магнитогорская таможня – многофункциональная экономическая и правоохранительная система. В ее составе три таможенных поста: Магнитогорский железнодорожный, Карталинский таможенный и таможенный пост Аэропорт Магнитогорск. Но работы не стало меньше. По словам заместителя начальника Магнитогорской таможни Татьяны Круч,  в зоне деятельности службы осуществляют декларации семьдесят пять участников внешнеэкономической деятельности, в основном оформляя товары промышленного значения. Только за прошлый год таможня перечислила четыре с половиной миллиарда рублей в федеральный бюджет, а уже за пять месяцев нынешнего – миллиард четыреста миллионов. 

Так что Магнитогорская таможенная служба внесла и свой вклад в становление независимой России.