Часовые Родины

Григорий Пшеничников охранял рубежи страны в самое тяжелое для нее время.

Николай Григорьевич бережно перебирает пожелтевшие от времени фотокарточки, разворачивает похвальные грамоты, благодарственные письма. увидев, что на сгибах документов, датированных военным временем, проглядывают прорехи, сетует: надо починить бумаги, а то и заламинировать, чтобы потомки могли гордиться своим предком. 

– Это главные реликвии семьи Пшеничниковых, – говорит Николай Григорьевич, разворачивая обернутую куском бархата подушечку, на которой сплошь закрепленные ордена и медали, – видите, вот орден Отечественной войны II степени, а это орден Славы III степени, орден Красного Знамени. Медали «За победу над Японией», «За победу над Германией», «За отвагу», а вот эти награды отец получал уже в мирное время, к очередной годовщине разгрома немецко-фашистских агрессоров. Трудовые награды советской поры – «Отличник социалистического соревнования», «Победитель социалистического соревнования». Было же время…

Отец Григорий Григорьевич Пшеничников вернулся с действительной военной службы в 1947 году. На ней по призыву он провел почти семь лет. 

Призванный в пограничные войска, он весь срок службы провел на границе с Маньчжурией. Время было неспокойное, а потому даже при отсутствии военных действий солдаты всегда чувствовали себя как на переднем крае.

– Отец был немногословен, так что особых баек о воинских буднях либо рассказов о реальных военных вылазках за «языком» от него мы никогда не слышали, – вспоминает Николай Григорьевич, – он всегда отшучивался, говорил, что ни японца, ни китайца особо не видел. Но мы-то понимали, что батя недоговаривает. Как-то даже разговорили отца, крупицу информации он нам выдал. 

…В наряд выходили по три человека. Главная установка едина для всех – никаких ответов на возможные провокации, а, судя по всему, моментов, когда хотелось ответить огнем, на дальневосточной границе было хоть отбавляй. Но стрелять было категорически запрещено. Ночью девятого августа погранотряд, в котором служил Григорий Пшеничников, был поднят по тревоге. Перед пограничниками поставили задачу – взять определенную высоту. Был бой в кромешной тьме, в нем Григорий навсегда потерял двух товарищей. Чудом не был серьезно ранен сам, пуля пролетела так близко, что разорвала ухо напополам, оставив о себе напоминание на всю жизнь. 

Война была скоротечной, уже осенью СССР и Япония подписывали мирные соглашения. Тем не менее отец Николая Григорьевича еще два года служил, оберегая восточные границы страны. Лично встречался с легендарным героем-пограничником Никитой Карацупой, который на рубежах родины задержал больше сотни шпионов и диверсантов. Демобилизация Пшеничникова была ознаменована еще одной важной вехой – за верность Родине и отличную службу ему вручили грамоту за подписью самого Сталина (уж поверьте, что к документу лично приложил руку Иосиф Виссарионович, в то время факсимиле не существовало). 

Вернулся отец в родной город и сразу же женился на соседке, хохотушке Валентине. 

В законном браке они прожили 64 года. Вырастили и поставили на ноги трех сыновей – все они с успехом окончили высшие учебные заведения, отслужили в армии и по сей день работают в Магнитогорске, во главе предприятий и организаций. 

Сам Григорий Григорьевич более сорока лет трудился на десятой насосной станции, во времена, когда она была подразделением комбината, и позже, когда службу передали в городской «Водоканал». 

– С большой охотой отец отмечал свой профессиональный праздник – День пограничника. Доставал с антресолей зеленую фуражку, с чувством гордости водружал ее на голову и всегда участвовал во встречах фронтовиков. Таким мы его и запомнили – смелым, прямолинейным, человеком слова и дела. Таким отцом всегда гордились мы, сыновья, уважали такого деда его внуки, будут знать о нем из наших рассказов и правнуки, – 

с уверенностью заявляет Николай Пшеничников.