Магнитогорск. Как велась работа городской администрации в те дни, как шла ликвидация последствий взрыва жилого дома №164 по проспекту Карла Маркса, рассказал начальник управления гражданской защиты населения администрации города Олег Жестовский.
− Олег Борисович, как началось для вас утро 31 декабря 2018 года?
− Очевидцы начали звонить в единую дежурно-диспетчерскую службу уже в первые минуты. Мне позвонил дежурный, первая информация − взорвалась машина с газом, упал балкон, машину под завалами заметили очевидцы и, видимо, так решили. Параллельно дежурный оповестил по системе 112 все оперативные службы, чтобы они направлялись туда. Пока я собирался, он перезвонил, потому что пошли звонки от очевидцев: обрушение подъезда. Конечно, в шесть утра понять – как это так, чтобы подъезд мог упасть, было сложно. Бывало, взрывался в квартирах газ – вышибало окна, выдавливало ограждения балкона, но чтобы целиком подъезд…
На месте я был минут через 15. К тому времени там уже находились спасатели, пожарные развернулись. Горела лифтовая шахта, и они ее тушили, выводили жителей – часть по оставшемуся подъезду, часть с вышек, под завалами пытались достать людей, которых было видно. Газовая служба уже отключила дом от сетей.
Технику пригнали по пожару третьего ранга – такого у нас в городе еще не бывало. Подняли все, что можно, подъемниками людей вытаскивали с верхних этажей оставшейся части подъезда, потому что лестничная клетка разрушилась, осталась одна лифтовая шахта – кстати, она была прочно сделана, потом ломали с рудом, все-таки ее каркас держал остальную часть стены.
Я позвонил главе города Сергею Бердникову уже с места, сказал, что тут беда. Глава города тут же приехал, и началась работа. По всему двору там были заборчики, блоки, двор заставлен машинами. Подняли всю снегоуборочную технику, погрузчики, сначала расчистили все это место, чтобы можно было подъезжать: блоки раздвинули, машины эвакуировали.
Пожарные и спасатели в это время вели поиск пострадавших: подогнали подъемники с обеих сторон, снимали людей с этажей. Все они стояли на улице, собиралась толпа. Рядом расположен клуб, сначала думал туда людей завести – в клубе стекол нет. Пока вызвали автобусы, я прикинул, что помещением клуба и автобусами не обойтись: людей много и разрушения слишком серьезные. Я бегом в 14-ю школу, там пять лет учился, все эти районы знаю. Позвонил в управление образования: открывайте школу, нужно людей размещать, штаб организовывать. Приехала директор, школу открыли, и людей повели туда.
Помимо спасательной операции началась работа штаба: требовалось заниматься людьми, напоить, накормить, разместить. Надо отдать должное главе города – он сразу дал команду, собрали всех директоров муниципальных предприятий, кто в городе был и за городом, напрямую команды пошли тут же, в первые часы. Подняли всех – и водителей «КамАЗов», и бульдозеристов, и крановщиков муниципальных предприятий, все стояло наготове.
− Как шел разбор завалов?
− Решение о разборе принимали спасатели, ведь все эти плиты над головой могли сорваться в любую минуту – полуторатонный блок висел над нами на арматуре и мог упасть в любой момент, поэтому технику близко не подгонишь, завалы − плита на плите. Сначала хотели кран развернуть, плиту потрогали: ее сдвинешь – остальные пойдут за ней, и неизвестно, на каком честном слове наружная стена оставалась.
Магнитогорский металлургический комбинат очень помог автобусами, уникальной спецтехникой, которой грузили обломки, кран пригнали огромный, мы один блок им зацепили, самый опасный, и кран его трое суток над нами держал.
Спасатели, пожарные подняли весь гарнизон, «скорые» быстро приехали, полиция, оперативные службы отработали, конечно, от и до, коммуникации надо было перекрывать, потому что там все было нарушено. По звонку подняли всю администрацию, работы было очень много: надо было уточнять списки жильцов.
Дальше по нарастающей подтянулись первые дополнительные подразделения челябинских пожарных. Ближе к вечеру прилетели два борта отрядов МЧС «Центроспас» и «Лидер», министр МЧС России с заместителями. К тому времени мы все подготовили, начиная с мест размещения состава, питания, освещения: прожектора на крышах поставили, поэтому все это время светло было как днем.
− Когда приехали москвичи, они большую часть взяли на себя. А какую работу выполняли магнитогорские спасатели и городские службы?
− Мы, конечно, не имели ни допуска, ни права туда лезть, ни соответствующей подготовки. А тут уникальный отряд «Лидер», где спасатели − только офицеры званием не ниже капитана, у них опыт работы по всему миру. Москвичи свою группировку распределили, установили очередность: работали посменно, бригадами, потому что холодно было, а нам только говорили − экскаватор надо, самосвал, свет добавить, это была наша работа.
Перед их отъездом мы обедали в столовой, и начальник «Лидера» генерал-майор Анатолий Саввин сказал: «Где мы только не были, такую организацию в первый раз видим! Всем скажем, что Магнитогорск – это нечто! Не успеешь слезть с завалов – тебе сразу бутерброд и чай, перчатки, рукавицы, респираторы – только скажешь – мешками привезли, света мало – тут же прожекторы установили. Не успеешь подумать – уже все сделано».
Особенно хотелось бы отметить сплоченность населения, то, как отреагировали люди. В первые же часы приезжали: «Чем помочь?» И хоть 31 декабря был выходной, все везли одежду, бутилированную воду, памперсы, продукты – завалили полностью актовый зал школы и еще два класса. Люди несли буквально все, что было дома: хлеб, новогодние кульки, торты, видно, со своих столов, приготовленные на Новый год. Несли сумками, везли машинами: и джипы подъезжали, и развалюхи-«Жигули».
И волонтеры, конечно, – те, что по трое суток жили в столовой, кормили спасателей и пострадавших, те, кто работал в штабе, разбирал гуманитарную помощь, оказывал психологическую поддержку. Люди у нас удивительные!
− Как показывает практика, в жизни всегда есть место чуду, даже в самых страшных ситуациях…
− Когда 31-го рассвело, и мы увидели все эти завалы, понимали, что найти кого-то живым будет тяжело. Подъезд сложился плотно, рассыпалось буквально все. Но там, где Ваню Фокина нашли, под аркой обломки упали так, что плиты не переломались, не рассыпались, а встали домиком, деревянные полы, доски оказались как распорки. Когда его отец сказал: «Вот тут наш диван, тут мой сын должен быть», здесь уже начал предметно копать магнитогорский поисково-спасательный отряд. Хотя и собак пускали – целый отряд кинологов прибыл, и минуту тишины объявляли, прислушивались к каждому камню, а когда уже прорыли, услышали, как Ваня заплакал. Когда услышали детский плач, никто не поверил, честно говоря: прошло уже больше суток, мороз… Тут началось неописуемое: инструмент несли со всех сторон, остатки дерева спилили, подставили, вытащили малыша, тут же на «скорую», в больницу, а вечером Ваню отправили в Москву. Действительно, в рубашке родился паренек. Дай бог ему здоровья – сейчас бегает уже.
− Разбор завалов завершился к вечеру 3 января, а как долго продолжался режим ЧС?
− На ликвидации чрезвычайной ситуации работало 910 человек, в том числе 455 – от МЧС России, 216 единиц техники. За четыре дня завалы разобрали до основания, все под метелку вычистили. 175 «КамАЗов» мусора вывезли только с самого разрушенного подъезда.
Потом шла работа по разбору 7-8 подъездов, жителей соседних 5-6 и 9-10 отселили, только организовали допуск, чтобы могли забрать личные вещи. После того, как разобрали 7-8 подъезд, мы получили заключение ГИПРОМЕЗа о том, что дом находится в пригодном для проживания состоянии. Режим ЧС сняли позже, когда полностью убрали остатки разрушений и привели в соответствующее состояние здание, также велись работы по переноске сетей во дворе.
− Как вы оцениваете слаженность работы городских служб в этой сложной ситуации?
− До этого мы никогда не сталкивались с такой трагедией, да и мало кто в России сталкивался с таким. Представители МЧС России в своем 150-страничном отчете пишут, что проверили все нормативные базы, они у нас в полном соответствии требованиям. Не зря мы регулярно учения и тренировки проводим. Народ знает свое дело, хоть 31 декабря был уже третий праздничный день, кто-то отдыхал, кто-то уехал, но у нас все отработано. На каждые праздники, которые длятся больше двух дней, издается постановление главы города, там расписаны дежурные из числа его заместителей. Помимо этого во всех наших муниципальных предприятиях и управлениях администрации есть ответственные. Когда все это произошло, Сергей Бердников дал команду собирать директоров муниципальных предприятий, но, даже не дожидаясь команды, все очень быстро были на месте: поднимали технику, прожектора, тепловые пушки, собирали ИТР-овцев.
Все вопросы решались оперативно. Все всё знали. Глава города четко давал команды. Губернатор, тогда еще Борис Дубровский, лично проводил совещания по два, по три раза в день. Утром ставили задачи, вечером подводили итоги. И он, и глава с людьми встречались, чтобы их успокоить, решить вопросы с размещением, питанием, компенсациями на похороны, другими бытовыми проблемами. Восстанавливали документы: подняли ЗАГСы, ГИБДД, практически все службы, решали проблемы с банками по остановке выплат по ипотекам – и много других нюансов, ведь на том, что спасли людей, их жизнь не остановилась.
Спасали не только людей. 1 января выяснилось, что в одной из квартир осталась собака бойцовой породы, а потом люди пошли: «У меня там собака, у меня кошка»… Понятно, дом без отопления, стекол нет… Параллельно со спасательной операцией поставили вышку – стали искать собак и кошек. Приехал начальник ветеринарной службы города Сергей Цинковский, привез снотворное для бойцовой собаки, чтобы ее вытащить, потому что 31-го она уже кидалась на спасателей. Спасли и животных.
Жители эвакуированного 8-го подъезда обращались с просьбами – забрать документы, крупные суммы денег. На свой страх и риск принимали решение – поднимались на вышке, спасатель или пожарный заходил в квартиру, а человек стоял снаружи и говорил, где что искать. Людей мы, конечно, туда не пускали.
− Нынешние новогодние праздники ждете без опасения?
− А что переживать? Работа у нас такая. Если что случается – значит, будем работать. Хотя мы со своей стороны всё предусмотрели, все всё знают, все на своих местах.