О нем не принято говорить. Те, кто с ним столкнулся, стыдливо опускают глаза или умалчивают, прячут синяки под длинными рукавами и глотают слезы. Считается, что его как бы и нет, а те, у кого есть, «сами виноваты». Что же это такое – семейное насилие? Сайт “МР-инфо” попытался найти ответ.
Не только кулаками
Насилие в семье — это дурное обращение одного из родственников по отношению к другим. Последствия его самые тяжелые — убийства, инвалидность, побои, суициды, алкоголизм, у детей – побеги из дома. Но даже если внешне все остается благополучно, то искалеченные судьбы и психологические травмы никто не считал.
Сегодня домашнее насилие рассматривается как не только общероссийская, но и мировая социальная проблема, требующая особых мер по решению и предупреждению. Уже нескольких десятилетий предпринимаются попытки ее решить, но пока компромисс так и не найден. Потому что причины – самые разные, как личностные, так и общественные (социальные, культурные, политические).
Об общественных в России говорить почти не принято – ведь «все так живут». Более того, часть их считается нормой и даже одобряется: например, социальные стереотипы («жена должна подчиняться мужу»), религиозные верования или общественные устои («мужчина в доме главный»), местные традиции и обычаи. Другие пропускаются мимо ушей: безработица (потом человек компенсирует неудачи дома, самоутверждаясь за счет близких), невозможность уйти: детям некуда деться от жестоких родителей, женщины не решаются покинуть мужа-тирана (нет работы, боятся осуждений или преследований, негде жить – масса причин). А еще – несовершенство законодательства и отношение общества в духе «сама виновата».
Хватает и личностных причин, которые сами насильники не осознают. И детская психотравма (большинство агрессоров воспитывались так же), как следствие – незнание и неумение действовать иначе, убеждение, что только так и должно быть. И особенности психики: вымещение своих комплексов на более беззащитных и слабых; нежелание или невозможность взять инстинкты под контроль; неумение решать проблемы иначе; низкая культура поведения. Часто к этому добавляется алкоголизм, во многих семьях насильники-отцы – пьющие. Хуже, когда встречаются настоящие психические расстройства. И конечно, карантин и все, что с ним связано, сильно обострили проблему.
Семейным агрессором может быть кто угодно. Мужчина или женщина, пожилой или молодой; старшие дети могут проявлять его по отношению к младшим, родители – к детям, взрослые дети и внуки – к старикам. Но по статистике жертвами чаще становятся женщины и дети. О родительском насилии поговорим в следующий раз, сегодня – о насилии в адрес партнера, преимущественно – женщины.
По статистике 30% всех женщин подвергается террору. В детстве их насильник – чаще всего отец, отчим или другие родственники, потом – муж или сожитель. Правда, сейчас социальные роли стираются, случается и насилие женщины над мужчиной (если она заручается поддержкой кого-то более сильного; или физически или психологически более сильна, чем партнер; или мужчина – инвалид). Домашние издевательства над мужчинами считаются нонсенсом и не воспринимаются пока всерьез, но такие случаи уже не редкость. Однако мы рассмотрим более традиционный вариант.
Насилие физическое – не обязательно побои или принуждение к сексу. Это может быть лишение сна или еды; агрессия в адрес детей или домашних питомцев, чтобы причинить боль жертве; запрет обращаться к врачу при необходимости. Насилие эмоциональное – обычно постоянная критика, оскорбления, обидные высказывания, запугивание, запреты и контроль, изоляция, патологическая ревность. Часто встречается насилие экономическое, когда контроль над финансами – в руках только одного члена семьи. Только он ими распоряжается, ограничивает остальных: либо не дает им денег вообще, либо только на самое необходимое, требует полного отчета. А то и силой заставляет подписать на свое имя документы об имуществе, завещание. Если женщина целиком зависит от денег мужа, такой террор в семье приводит к серьезным последствиям — от недоедания и истощения до смерти. Часто виды насилия переплетаются, в семье применяется сразу несколько вариантов.
Маска, я тебя вижу
Распознать агрессора не так просто. Подчас окружающим невозможно поверить, что этот милейший человек за закрытыми дверями ведет себя совершенно иначе. Особенно часто не верят, если насилие проявляется по отношению к детям; в школе, узнав, только разводят руками – образцовая семья, так заботятся о ребенке. Но некоторые признаки все-таки есть.
«Я твой повелитель». Постоянный контроль и множество запретов: с тем не общайся, туда не ходи, этих в гости не приглашай, они мне не нравятся. И если до свадьбы это воспринимается как легкая ревность и даже льстит, то вскоре от умиления не остается следа. Женщине, которая растеряла друзей, утратила связи с родными, случись что, становится некуда уйти.
«Ты никчемная». Сначала критика подается как легкая, даже ласковая снисходительность – «она у меня такая слабая, ничего не умеет, все я сам». Порой это даже кажется защитой, ведь теперь есть на кого переложить свои заботы. Но потом оказывается, что насильник тоже не очень-то хочет решать твои проблемы, ревность становится патологической, а замечания превращаются в унижение или насмешки даже при посторонних. Подчеркивание несостоятельности, постоянные уколы снижают самооценку жертвы и вселяют в нее уверенность, что в одиночку ей действительно не справиться, а значит, нужно остаться и терпеть. Со временем к этому добавляются обидные высказывания, потом – нецензурная брань. Высокомерный, приказной тон в разговоре, невнимание к чувствам и состоянию жертвы – тоже явные признаки насилия. Порой это доходит до запрета обращаться к врачу даже при самых тяжелых болезнях.
«Она сама виновата». Обычно насильники не хотят нести ответственность за свои поступки, обвиняют других в своих неудачах перекладывают вину на жертв. Но надо помнить: насилие – ответственность не потерпевшей, а насильника! Именно он может и должен сдерживать «плохое настроение» и инстинкты. Не «она довела», а «я довелся». Не «с тобой по-другому нельзя», а «я не умею и не знаю, как по-другому» – и тогда надо учиться. И хочется спросить: перед начальником вы тоже вот так не сдерживаетесь?
«Я тебя не слышу». Агрессор не способен сопереживать, чувствовать состояние того, кто рядом. Упреки в бессердечии и призывы к сочувствию бесполезны – человек просто не понимает, что причиняет боль.
Угрозы. Запугивание, а порой прямой шантаж парализуют жертву, лишают возможности сопротивляться или уйти. Даже если угрозы нереальны или преувеличены, женщина искренне верит, что если только осмелится вынести сор из избы, станет хуже. Забывая при этом, что, оставаясь в семье, подвергает себя и детей гораздо большей опасности, часто самой страшной.
Жертв насилия разглядеть сперва тоже непросто: низкая самооценка, патологическая неуверенность в себе могут встречаться у кого угодно; постоянной тревожности, страху, пессимизму и замкнутости тоже можно найти объяснения, а уж депрессивное состояние может иметь любые причины. Но скоро признаки становятся слишком явными: синяки и ссадины, старую или рваную одежду (денег женщине не выдают, а свои отбирают), резкое похудение, обломанные ногти и неприятный запах уже не скроешь. Потом начинает «сыпаться» здоровье – частые побои, выкидыши и аборты, недоедание и сросшиеся как попало переломы сил не прибавляют. К врачам жертвы обычно не обращаются, боятся огласки. И надо ли говорить, какие психологические шрамы оставляет на них насилие? Порой отсутствие своевременной помощи может подтолкнуть и к суициду.
Замкнутый круг
Насилие в семье – процесс цикличный. Начинается оно с растущего напряжения, когда недовольство вызывает все, вплоть до мелочей. Критика, придирки по любым поводам – не то носишь, не так делаешь, глупости говоришь, детей не так воспитываешь. Продолжаться эта стадия может долго, в это время женщины стараются максимально угодить и разрядить обстановку, считая, что покорностью могут остановить насильника. Но их усилия приводят только к еще большей ярости агрессора, которое неминуемо найдет выход. Наконец, супруг «взрывается»… дальше случиться может все, что угодно.
Когда приступ гнева проходит, тиран просит прощения. Раскаивается, рыдает, клянется в любви, часто говорит, что умрет, если его бросят. Жертвы в чудесное исцеление, как правило, верят, поэтому готовы прощать. На время они вновь становятся дружной семьей, наступает второй «медовый месяц»… но затем все повторяется.
Насилие подобно снежному кому, который со временем разрастается, потому что усилиями только жертв остановить его невозможно – для этого нужны действия обеих сторон. Промежутки, во время которых цикл повторяется, становятся все короче, а со временем стадия «медового месяца» вовсе исчезает, остаются лишь приступы агрессии и время относительного перемирия. Женщина часто даже понимает это, и надежда на лучшее тает. Все чаще появляются мысли, что нужно уходить, но… потрачено много времени, жаль все бросать, некуда уходить, особенно если в семье маленькие дети, нет собственных денег, и любовь еще теплится, и детей как лишать отца, а подруги в один голос говорят: «Такой мужчина, с ума сошла!» или «Женщина должна быть мудрой», а то и «Сама виновата»… словом, куда уйдешь от налаженной жизни? В большинстве случаев жертвы семейного насилия до последнего верят в то, что семья зависит от женщины, а он – хороший и любит, и надо постараться … и не верят в опасность происходящего.
Но риск есть, и очень большой. Произойти может все, что угодно, вплоть до убийства. Не стоит думать, что агрессора можно вылечить «силой любви» – без его усилий это невозможно. Или что так происходит только в маргинальных семьях – насилие встречается в любом социальном слое. И для детей семья с агрессором-отцом вряд ли лучше неполной семьи – у тех, кто растет в атмосфере жестокости, снижается иммунитет, успеваемость в школе, они чаще подвержены стрессу. Нередки случаи, когда жена уходит в могилу, муж – в тюрьму, а дети – в детдом. Но даже если непоправимого и не случится, жизнь в постоянном моральном унижении и страхе – самый ли хороший вариант?
О том, как защитить себя от насилия, – в следующей статье.