Закия Фазреева решила передать письмо брата с фронта в краеведческий музей
– Много лет мы храним этот пожелтевший листочек как реликвию, – призналась Закия Исмагиловна.
– Но я из старшего поколения семьи одна осталась, а детям и внукам это не очень-то и нужно. Не хочется, чтобы бесследно исчезло то, что нам так дорого, то, что является частичкой истории не только нашей семьи…
Семья Даутовых в Магнитогорск при-ехала в 1931 году вместе с огромной армией спецпереселенцев. Родившаяся в 1937 году Закия стала восьмым ребенком, а к началу войны в семье осталось пятеро детей (трое умерли) и не стало кормильца. Отца Исмагила власти умудрились отправить по этапу дважды: первый раз раскулачили как зажиточного в селе Чути Татарстана.
А второй раз осудили уже в Магнитогорске с формулировкой «за участие в контрреволюционной диверсионной организации, созданной на территории СССР».
– Умер отец в 1942 году в заключении, спустя годы мы получили известие о его реабилитации, – рассказывает Закия Фазре-ева. – Как мы жили в войну и после нее, даже не хочется вспоминать. Голодные, плохо одетые, мы не слишком рвались к знаниям, в школу меня отдали раньше на год, поэтому в первом классе пришлось учиться два года. С пятого класса мне пришлось ходить по баракам, продавать молоко – надо было помогать матери.
Письмо от брата Гумара пришло 21 ноября 1942 года. Тогда родные и не подозревали, что его уже нет в живых. Спустя десятилетия хронологию событий удастся восстановить племяннице Закии Исмагиловны благодаря тому, что были открыты данные о солдатах Великой Отечественной войны. Лишь тогда установили, что Гумар Даутов, командир отделения, сержант, автоматчик, погиб 3 ноября 1942 года и похоронен в трех километрах севернее деревни Дедно Полавского района Ленинградской области.
На пожелтевшем листочке с двух сторон убористым почерком – текст, который трудно понять. И не из-за того, что почерк плохой или чернила выгорели за десятилетия: написано послание на латинице*. Долго искала Закия того, кто смог бы перевести слова брата.
– Читаю, и каждый раз слезы на глазах, ведь от него скрывали даже, что отца забрали…
«Здравствуйте, мои дорогие родные из Магнитки! Дорогие мамочка и папа, вам передает очень большой привет ваш сын Гумар. Я очень соскучился, хочется увидеть вас. Также большой привет родным: сестренке Бибисаре, брату Хатифу, самой самой маленькой сестреночке Закие, старшей сестре, зятю и их детям Шагиту и Асхату. Я по всем очень скучаю. Также свахе и ее дочери Фагиме очень большой привет, также Хайреттину, Фаттаху, Гайфигу, Аклиме, Рахиме, Ражиде, тете Рабиге, тете Тофак и всем не перечисленным соседям, каждому отдельно передайте большой привет.
Сам в данный момент жив и здоров, также и вам крепкого здоровья, счастья и спокойной жизни желает вам ваш Гумар.
Ваше письмо, написанное 10.10.42, получил 26.10.42, прочитал и был очень рад. Сразу же ответить не было времени. Вот теперь появилось свободное время, и я решил написать. Сегодня 31.10.42, вам пишу. Если раньше и было время, дни стояли очень холодные, и не было сил и желания на холоде писать письмо.
Мама, я чувствую, что вернусь домой. Как вернусь? Сильно раненный или небольшое ранение получу. Даже чуть придремлю – вижу такие сны. Вернулись ли домой Шайхи и Эглэм? До свидания. Писать больше не о чем. С приветом, Гумар».
Это письмо Закия Исмагиловна передала в краеведческий музей. Из рук в руки его принял Виктор Котлов, ученый секретарь краеведческого музея.
– Коллектив музея сегодня готовит
к публикации книгу фронтовых писем магнитогорцев, – рассказал Виктор Петрович, – таких у нас накопилось за годы немало.
И письмо Гумара Даутова займет в этой книге достойное место.
* Латинский шрифт использовался в татарской письменности в 30-х годах прошлого века.