Кирилл Лебедев: «В Америке очень трудно найти друзей». Минувший сезон для воспитанника магнитогорского хоккея Кирилла Лебедева выдался особенным.
Начинал он его в «Стальных Лисах», заканчивал в «Индиане». Кирилл мог оказаться в ярославском «Локомотиве». Однако остался в Магнитке и прошел первый сбор под руководством нового главного тренера «Металлурга» Пола Мориса.
– Кирилл, с чем был связан ваш неожиданный отъезд за океан в разгар прошлого сезона?
– Был длинный перерыв в связи с молодежным чемпионатом мира. Давно хотелось другого попробовать. Перед Новым годом мне позвонил агент и предложил поехать в юниорскую лигу Америки. Конечно, я согласился. Постников тоже согласился, отпустил.
– Известно, что зарплату вы там не получали. За что бились? Все-таки профессионал есть профессионал…
– Если бы мне предложили поехать в «Индиану» в 16 лет, для меня это было бы полезнее. Игроки, которые уезжают в Северную Америку в этом возрасте, имеют больше шансов вырасти в мастера. В России с 6 до 16 лет с детьми занимаются шесть дней в неделю. А там, наоборот, дети по желанию посещают занятия. Однако в 16-летнем возрасте попадают в юниорскую команду, где уже с ними конкретно занимаются. Специальные упражнения для укрепления плеч, связок, коленей. Делается акцент на стартовую скорость, выносливость, имитацию броска, много работы с велосипедом. Там постоянно объясняют, что хотят от тебя видеть.
– В целом в Америке понравилось?
– Самое главное – жизненный опыт. Язык интересно изучать, посмотреть, как там люди живут, общаются. Первые игры «Индианы» смотрел с трибуны. Болельщики идут на игру с позитивом, для них созданы все условия, чтоб приходили и болели.
– Александр Печурский рассказывал, что вас в Северной Америке плохо кормили.
– Не совсем так. Я сбросил 12 килограммов. Когда Саша меня увидел, с удивлением спросил: «Ты что, в тюрьме там сидел?» Похудел оттого, что много крутил велосипед. И вес падал, как бы ни старался его набрать. Постоянная работа заставила меня сбросить вес.
– Почему вернулись в Магнитку, а не остались играть за океаном и нынешний сезон?
– Мне там понравилось: хоккей другой, маленькие площадки по душе. Сама площадка заставляет игрока быстрее думать, быстрее двигаться. Понравилось судейство, некоторые варианты канадских правил. Например, можно врезаться в соперника, если он за две секунды до этого отдал пас. Не остался, потому что лимит по возрасту ограничен. Игроки 1991-го года рождения в этом году играть не будут.
– А перейти в лигу выше?
– А выше – в колледж. Суть этой лиги в том, чтобы талантливые ребята попадали в колледж, там могли получить стипендию и образование. А те, кто не заинтересованы в колледже, едут в канадскую лигу CHL. Там больше шансов на драфт попасть, чтобы поиграть в AHL и NHL. В колледже после двух-трех удачных сезонов есть шанс засветиться в более серьезных лигах. У некоторых ребят, с кем играл, ощущение, что у них шестьдесят процентов занимает учеба, сорок – хоккей. При этом они очень сильно выкладывались на тренировках. Учеба не на последнем месте. Те, кто учатся, могут опаздывать на тренировки или заниматься дополнительно, главное – чтобы успевали учиться.
– Евгений Корешков и Пол Морис – в чем различия тренировочного процесса у этих тренеров?
– Различия в длительности упражнений. Евгений Геннадьевич как тренер молодежной команды уделяет внимание качеству упражнений. А при Морисе, бывает, не успеваешь сделать определенное упражнение два раза. На каждой тренировке он повторяет: «Move you feet» – «шевели ногами!»
– На какой позиции удобнее играть – в центре или на краю?
– Больше с краю, хотя на маленькой площадке – в центре. В Америке проще играть в центре.
– Готовы играть на уровне КХЛ?
– Готов. Мне ничего не мешает, чтобы играть здесь.
– Смогли бы жить в Америке?
– Долго думал об этом. Это тяжело для меня. Там очень трудно найти друзей. Там по-другому думают. Если ехать в Америку, то с семьей и только играть или создать свой бизнес. А просто жить там – глупо. Все родст-венники останутся здесь.
– Велика разница в подходе к тренировкам на льду хоккеистов «Индианы» и «Стальных Лисов»?
– Разница в продолжительности занятий. В «Индиане» на льду в основном часовые тренировки, а в «Лисах» мы тренировались по два часа.
– В детстве кроме хоккея был какой-то другой выбор?
– Нет. Я не думал ни о чем, кроме хоккея. Меня папа привел к Евгению Разумняку. Они в то время дружили, и так совпало, что Евгений Анатольевич взял тренировать 91-й год.
– Неужели не возникало другого увлечения?
– У меня – нет, а наш канадец О’Райлли привез с собой гитару.
– Удалось посмотреть Олимпиаду?
– В Германии на сборах болели за наших, без разницы, в каком виде спорта они выступали. Смотрели женскую тяжелую атлетику. Долго было непонятно, кто выступает, но когда наша спортсменка вышла, поняли, что женщины. А когда китаянки на мужчин похожи, нигерийка с бритой щетиной – очень странно.
– Почему у американцев 46 золотых медалей, а у россиян – 24?
– Возможно, серьезнее к этому относятся. Вот у американцев все очень четко. Спортсмен приходит на тренировку и ни о чем не думает, кроме тренировки, потому что заранее уже все для него сделано. В юниорском хоккее специально обученных людей по два-три человека в каждой команде. Они убираются в раздевалке, зашивают форму, делают клюшки.