Наш город сравнительно молод. Однако первые годы его существования ныне для многих магнитогорцев остаются сплошным белым пятном.
Мы с семьей приехали в город в 1933 году. Отец, мать и трое детей. Жили несколько месяцев у сестры отца в Соцгороде в одном из первых кирпичных домов, построенных для передовых рабочих и немецких специалистов. Тетя работала на престижном участке – машинистом скиповых вагонеток на доменных печах. Мой отец устроился коновозчиком. Тогда автомашин было мало, стройматериалы возили лошади. Конных парков было несколько. Располагались они в некотором отдалении от трамвайных путей между Луговой и Доменной.
Через несколько месяцев от тети мы переехали жить в барак, где в одной из комнат располагалась контора конного парка. Из мебели были две железные кровати, стол и скамейка. Отец после работы строил для своей семьи землянку, и в 1935 году у нас состоялся переезд. В те годы в городе возникло много землянок, бараков для всех не хватало. Домик-землянка с хозяйственными постройками и огородом был более удобен для проживания и домашнего хозяйства. Помню комнату в землянке, просторную кухню с русской печью, пристройки для дров и угля, для кур и поросенка. Отдель-
ная стайка была для коровы, для сеновала. В нашем домике стены состояли из старых, т. е. использованных для опалубки досок, между ними засыпалась земля. Крыша была без потолка, ее доски шли с покатом в две стороны, на них положили толь, затем слой глины.
Такие поселки неофициально назывались шанхаями. Наш Шанхай назывался малым (официально – поселок 8 Марта). За ним был большой Шанхай, он тянулся до рудоиспытательной станции. Такие поселки из землянок были построены (достаточно хаотично, без планов) на Доке, на Старо-Туковом, на 13-м участке под горой. Это только те, что я помню.
Элитным в то время считался Соцгород. Там магазин долго назывался немецким, потому что его услугами пользовались немецкие специалисты, жившие рядом. 1-й участок – это район заводоуправления, ул. Кирова до клуба ЖДТ, что был у здания НКВД. Также элитным поселком считались Березки, где размещались американские специалисты. Не случайно его еще называли «американка». Да и коттедж директора ММК Г. И. Носова располагался там, под горой. Его шофер Афанасий Тершуков жил недалеко в бараке на возвышенности.
Главный базар города был на возвышенности на левом берегу, то есть там же, где и сейчас. Он существует, можно сказать, со дня рождения города, я бывал на нем мальчишкой. В 1933 году там еще китайцы торговали детскими шарами, игрушками. Затем в 40-годах появились базары на Башике, у левобережного вокзала, за Соцгородом и улицей Чайковского, на 5-м участке. 5-й участок был самый большой. Он начинался от поселка 8 Марта и заканчивался в районе заводоуправления и старого цирка. А наш поселок лежал между ним и Доменным.
В 1930-е годы умерших хоронили на среднеуральском кладбище и старомагнитном. А нынешнее левобережное кладбище существует с конца тридцатых. Трамвайный маршрут был один – от старого вокзала до Щитовых. Связь левого берега с правым поддерживали паром и катер. Этим транспортом пользовались жители старой Магнитки и те, кто сажал картошку на правом берегу, – это земли от улицы Грязнова и район цирка примерно до проспекта Металлургов .
Помню, в 1935 году были на участках будки-кипятилки, где отпускали по талонам кипяток, потом на их месте поставили водоколонки. Помню и то, что временами в 30-х годах были очереди за одеждой, сахаром или серым хлебом. Он стоил рубль за килограмм и был примерно как нынешний с отрубями. Белый мало брали, потому что он обходился дорого – по 1 руб. 70 коп. за кило. А ржаной спросом не пользовался. Зарплата у рабочих была от 300 до 500 рублей. Свежие фрукты в те годы, да и в сороковые, привозили очень редко.
Вот такое было наше детство – бедное, но интересное. Город рос и хорошел на глазах. Появлялись благоустроенные жилые дома, школы, детсады, клубы, дворцы, спортивные сооружения. Но все-таки жаль, что не оставили мы для наглядности своим детям и внукам хоть одного барака или землянки…