В Магнитогорск из Америки прилетела художник по костюмам Анна Юртаева. Как русская красавица оказалась в Голливуде и попала из модной индустрии в мир кино? Об этом и многом другом дизайнер рассказала в большом интервью «МР-инфо».
Красивая, харизматичная… С такой внешностью ей бы сниматься в кино. «Нет, это не мое!», – смеется Анна. Хотя с кино ее жизнь тесно связана. Анна Юртаева – дизайнер костюмов в киноиндустрии. Живет в Америке, сотрудничает с голливудскими киностудиями. И время от времени приезжает в Россию.
В Магнитогорске Анна провела творческую встречу с местными дизайнерами, а также пообщалась с воспитанниками школы Fenix Cinema и корреспондентом «МР-инфо».
– Что стало поводом для визита в Магнитогорск?
– Я долгое время жила в Магнитогорске. Родилась в Магаданской области, а когда мне было 10 лет, родители переехали в Магнитогорск. Я здесь прожила 10 лет. Затем уехала в Нью-Йорк, живу и работаю там, но у меня здесь мама, поэтому я периодически прилетаю сюда. О себе я никогда не заявляла, только проводила время с семьей, но в этом году решила сделать мероприятие и поделиться своим опытом, поделиться своей историей с молодым поколением, чтобы может быть даже какую-то мотивацию на будущее дать.
– Почему дизайн костюмов, как и когда произошел выбор профессии?
– Я, как мама говорит, родилась с ножницами. Я шила себе уже в школе. И для меня это выбор был, наверное, уже знаете, с рождения. Посещала школу для дизайнеров. Я всегда хотела быть дизайнером. При получении аттестата встал выбор – куда пойти учиться. Тогда родители сказали: «Ты никогда не заработаешь на хлеб с красной икрой, если пойдешь учиться на дизайнера одежды». И я пошла на экономиста, это тогда было престижно. А потом, помните 20 лет назад была такая программа – обмен студентами на лето? Так мы с друзья собрались и полетели в Америку по этой программе. И тогда я подумала: наверное, это мой шанс перевестись в колледж в США. Здесь я уже могу спокойно, независимо ни от чьего мнения, поступать туда, куда я хочу. Я вернулась в Россию, подала документы и на следующий год меня принял Kingsborough community college. Там я училась какое-то время, потом перевелась в Технологический колледж (Fashion institute of technology). Впоследствии я нашла инвесторов, открыла свою компанию, она называлась Vera de nero. Мы даже открывали магазин в Магнитогорске, но потом его пришлось закрыть. В течение 10 лет я была в этой компании старшим дизайнером. Потом, когда объявили банкротство, у меня была серьезная депрессия. Я не знала, что мне делать дальше, куда идти. Было предложение идти работать швеей, то есть, можно сказать, начинать все с самого начала. Но стоять на руководящей должности 10 лет и потом просто идти подсобным рабочим…. Для меня это был жуткий выбор. Тогда один мой хороший друг, режиссер Джордан Рубин сказал: «А почему бы тебе не попробовать себя художником по костюмам в индустрии кино?». Я нашла в университете студентов, которые снимали короткометражные фильмы для заключительного экзамена, и шила для их работы костюмы. И мне это очень сильно понравилось. Я подумала: наверное, это и есть мое признание. Затем появились полнометражные работы, меня затянуло – так и работаю по сей день.
– В каком году произошла смена профессии?
– Смена профессии произошла лет пять назад.
– Расскажите, с кем из звезд приходилось работать? В каких картинах?
– Одна из последних картин – на русский ее название перевели как «Хорошая мать». Довелось работать с актрисой Хилари Суэнк, также работала с актером Тайризом Гибсоном, актрисой Руби Роуз в фильме «Коллектив», который вышел в прошлом году. Это очень интересный боевик. Работала с Доном Джонсоном… Можно долго перечислять. За пять лет моя карьера костюмера-дизайнера движется только вперед.
– С кем из звезд особенно комфортно было работать на съемочной площадке?
– Я думаю, что Дон Джонсон. Он профессионал своего дела, он знает, как работать с художником по костюмам. У нас было понимание, наверное, с первого телефонного звонка.
– В вашей профессии большая конкуренция?
– Костюмеров-дизайнеров в Америке очень много – около пяти тысяч. Я не знаю, почему выбирают меня. Я очень самокритична. Всегда хочется что-то переделать. Нет ни одной работы, где я могу сказать, что я все сделала на 100%. На премьере, когда смотришь фильм, всегда хочется что-то добавить. Но режиссеры предлагают мне работу. Иногда поступает сразу несколько сценариев, нужно прочитать их, выбрать картину, которая бы откликнулась мне.
– Первый полнометражный фильм, в котором вы работали?
– Это фильм «Слэпфейс», жанр «ужасы». Его аудитория – это больше молодое поколение.
– Вы создаете костюм для одного определенного героя?
– Нет, я создаю костюмы для всех актеров и первого и второго плана, которые снимаются в фильме.
– И все-таки: есть костюм, который вы считаете лучшей своей работой?
– Нет, я никогда не выделяла. Я же самокритичный человек. Если я скажу: «Это – самая лучшая моя работа, это мой самый лучший костюм», значит, я должна за него получить «Оскар». На это я и нацелена – все-таки в ближайшем в будущем получить как костюмер-дизайнер «Оскар» и провезти его в Россию (смеется).
– Хорошо, тогда какая работа была самой сложной?
– Наверное, это была первая моя картина – «Слэпфейс». Это все-таки такой психологический ужас, один из героев — это ведьма. Ее в целом не видно, только какие-то части тела и части костюма, но нам нужно было передать тот ужас, который испытывает ребенок, когда видит ее. Наверное, это было самое сложное – в костюм заложить какие-то психологические качества персонажа. Мы вместе с режиссером продумывали каждую деталь, каждую игрушку, которую ведьма вешала на пояс после убийства детей, какие атрибуты ей хотелось с собой забрать на память…
– С чего вообще начинается работа костюмера-дизайнера?
– Мне присылают сценарий и мне этот сценарий нужно прочитать. Зачастую на это даются сутки. Мне нужно проанализировать, прожить жизнь каждого героя, представить его, сделать mood board и попасть именно в то, что видит режиссер. Сценарий обычно не описывает костюмы. Там может быть указано, что герою 32 года, он работает сантехником и он убийца, например. И я должна представить, во что бы я его одела. Когда ты читаешь сценарий, ты уже должна увидеть этот фильм, всю картину от начала и до конца. После прочтения сценария при разговоре с режиссером ты начинаешь рассказывать свою историю персонажей. Лучше, конечно, чтобы это совпадало с видением режиссера. Далее – интервью с каждым актером, как они видят своего героя, своего персонажа. И только после этого начинается построение костюмов.
– Приходилось спорить, доказывать: я художник, я так вижу?
Это не доказательство, это общение. Один из фильмов мы снимали на Карибах. И актер, который играл шеф-повара, говорит мне: «Аня, я думал, что герой будет носить белые футболки». Я говорю: «Филипп, посмотри, вот она зашла, она тебя увидела, ну давай наденем на тебя что-нибудь ярче, ну, желтую рубашку с коротким рукавом, чтобы она прям влюбилась». И он говорит: «Ну, давай, но это единственный раз, а потом я буду носить белые футболки».
– Исторические фильмы есть в вашей копилке?
– Я люблю ужасы, боевики, немного комедии, драму. Но исторических фильмов у меня пока нет. Мне предлагали два сценария, но я их не взяла. Не потому, что они мне не нравятся, потому что это не мой жанр. Впрочем, был один фильм, мы снимали в Миссисипи. Там мы затронули 5 декад: пятидесятые, шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые и девяностые годы. Но это картина больше о жизни африканского народа. Приехав в Миссисипи, мы зашли в Джэксоне в библиотеку, просматривали все музеи, чтобы прикоснуться к истории этого штата, прочитывали все, что только могли.
– Есть желание вернуться обратно в фэшн-индустрию?
– Вы знаете, нет. Я проработала 10 лет в индустрии моды, там другая специфика работы. Мне ближе, как творческому человеку, работать в кино, потому что каждый фильм — это как новая жизнь, новая картина для художника. А когда ты работаешь в индустрии моды, особенно на определенный бренд, у него уже есть ДНК по стилю, по технике работы и какие-то небольшие изменения можно внести, но ДНК, заложенная изначально, накладывает свой отпечаток на коллекцию. Мода диктует больше правил.
– Художник по костюмам постоянно присутствует на съемочной площадке или сдали костюмы и на этом работа закончена?
– Да, мы присутствуем на съемочной площадке. Потому что бывают такие моменты, когда костюмы одобрены и режиссером, и актерами, но уже на самой локации режиссер видит какой-то дисбаланс, и я должна предоставить другой вариант. Бывает, что дают всего несколько недель на подготовку, и у тебя не хватает времени подготовить полностью все костюмы. Приходится находиться больше не на съемочной площадке, а в трейлерах – изготавливать костюмы или закупать.
– То есть, вы не только придумываете эскиз, но и сами шьете для кино?
– Да, мы сами отшиваем. Случается, что обязательно нужно отшить полностью весь гардероб для каких-то персонажей, потому что нет возможности приобрести такие костюмы. Бывают специфические какие-то моменты. Мы очень много изготавливаем для фильмов ужасов. К примеру, мы можем приобрести рубашку, но есть еще наложение определенных эффектов, например, кровь на одежде.
– Рабочий день у вас ненормированный?
– Мы работаем на съемочной площадке по 12 часов, но бывает и такое, что мы можем там находиться по 16 часов. Бывает, что у нас не пять, а шесть рабочих дней подряд и один выходной или даже всего половина выходного дня.
– Какова дальнейшая судьба костюмов после съемки?
– Несколько костюмов может остаться на досъем, то есть, на тот случай, если нужно будет что-то позже доснять. Оставшиеся костюмы разбирают актеры – в первую очередь. Что-то разбирает съемочная группа. То, что осталось невостребованным, отдается на donation… как это правильно назвать?
– На благотворительность?
– Да, на благотворительность, например, организациям, которые помогают бездомным.
– Себе на память что-то оставляете? Что-то вроде личного музея есть?
– Да, у меня есть маленький музей – пока для себя. Я думаю, что когда-нибудь я все равно это выставлю, когда будет уже больше картин и можно будет поделиться определенной историей – большой и красивой. У меня хранятся в мастерской костюмы, которые я отбираю.
– Вас приглашали работать в Россию?
– Я работала с Америкой, Германией, Англией, Индонезией. Перед приездом в России мы как раз закончили съемки индонезийского фильма. Мне бы очень хотелось поработать в российском кино, пообщаться со съемочной группой, посмотреть, как строится стратегия работы, в чем отличия. У меня было одно предложение, но это было вот перед ковидом. Это должны были быть маленькие серии, в сотрудничестве с английской кинокомпанией. Но из-за пандемии все остановилось. Если мне предложат какие-то съемки в России, я обязательно останусь. Для меня это будет честь – поработать в России.
– Поделитесь ближайшими рабочими планами?
– Да, уже есть один фильм. Съемки предположительно начнутся где-то в начале лета или в конце весны. В нем будет сниматься актер Кристофер Ллойд… Помните, он снимался в фильме «Назад в будущее» – сумасшедший ученый? Вот он будет играть в этом новом фильме. Это будет комедийная мелодрама. Съемки будут проходить на Манхэттене. На данный момент есть еще несколько предложений. Но, к сожалению, я пока не могу о них говорить.
– Вы несколько раз упоминали mood board… А что это?
– Это когда составляется коллаж на каждого героя – накидываешь свои идеи, цветовую гамму. Вот все, что приходит в голову в момент прочтения сценария на каждого героя – всплески твоего видения. И ты сразу начинаешь накидывать информацию.
– Костюмер-дизайнер сегодня рисует эскизы от руки или используются компьютерные программы?
– Я в своих работах всегда стараюсь рукой рисовать. Я прорисовываю, прописываю все мелочи. Это, наверное, еще старая школа. Что касается нейросетей, то у нас в прошлом году уже были большие забастовки против их использования в индустрии кино.
– Над каким костюмом мечтаете поработать?
– В прошлом году мне пришли сразу два сценария в одно время. Оба они были очень хорошие. Первый сценарий – там нужны были костюмы будущего. Это было то, чего я хотела. Их нет в моей коллекции, я очень хотела с ними поработать. Но я выбрала второй сценарий, с обычными костюмами нашего времени, потому что он больше был мне близок. Я не взяла фантастику, но, когда смотрела этот фильм, думала: «Я бы сделала лучше». Костюмы для фантастического фильма, фильма про космос – это одна из галочек, которую я не закрыла. У меня дед был пилотом, я сама несколько раз летала на истребителях, и поэтому все, что связано с высотой – это мне близко.
– Не могу не спросить напоследок: Магнитогорск сильно изменился?
– Я не могу сказать, что он изменился сильно. Я часто приезжаю в Магнитогорск. Может быть, поэтому я не вижу этого контраста до и после. Но я вижу, что город процветает. Он чистый, красивый. И люди улыбчивые, доброжелательные.