Магнитогорск. Заслуженный врач России, заведующий городским отделением колопроктологии городской больницы №2 хирург Анатолий Головко в октябре отметил 60-летие.
В его скромном кабинете рабочий беспорядок: книги, стопки карт пациентов, включённый компьютер. Он всегда занят, этот состоявшийся в профессии хирург, колопроктолог с именем, на которое идут пациенты. В отделении встречает спешащий, строгий уставший.
Чем помог Базаров
В профессию шёл сознательно. Родители, далёкие от медицины, на сына не давили. Спрашиваю: почему мед? В ответ – пожимание плечами: «не знаю». Потом добавляет:
Стало ли упорство Базарова примером для будущего хирурга, остаётся вопросом. Но то, что мальчишка из обычной районной школы украинского городка Тальное без протекции поступил в медицинский институт в Киеве – факт.
Знания давались легко, до красного диплома – рукой подать. Подвела муторная «социальная гигиена», напротив которой стояло единственное «хорошо». Ерунда в рамках всей хирургии. Главным оставались оценки по тем дисциплинам, которые студент Головко определил для себя как важные.
Вспоминая учёбу, сбивается с односложных ответов, с нескрываемым теплом говорит: «Очень хорошее время было». Тем неожиданней продолжение:
Он принадлежал ко второй группе. Принципиально не снялся для выпускного альбома, выходил из разных сообществ. Тогда же решил: дорогу себе пробью сам. Коллеги про него говорят «интеллигентный человек, с ним невозможно конфликтовать».
Главный врач второй горбольницы Юлия Хрусталева смеётся:
Как тогда отбросил наносное, так и сегодня стремится прочь от пиетета и высоких фраз. Морщится, когда говорю, что хирургия – непростое занятие, сверхценное.
«Хвалу не воспринимаю»
Это его «любое дело» больше половины его жизни принадлежит тысячам людей. Прикидываю: ежедневно – по две – три операции, в иные дни и больше. В хирургии – 37 лет. И все в Магнитогорске. Приехал сюда после института, работал в железнодорожной больнице, в первой городской. Был анестезиологом в горбольнице №2. После двух лет челябинской ординатуры собирался вернуться во вторую, но Рудольф Гун позвал на своё место – заведовать хирургией в горбольнице №1. Заведование продлилось без малого 19 лет. А когда задумался о переменах, подоспело новое предложение – возглавить открывающееся на базе второй горбольницы отделение колопроктологии.
За десятилетия в операционных, на приёмах, в кабинете УЗИ сделал себе честное имя. Не стремился к этому намеренно, двигала им профессиональная совесть, любопытство, желание сделать больше, чем предлагали обстоятельства. Старшая медсестра отделения, Ирина Копылова, с которой они с основания колопроткологического, рассказывает, что к нему и сотрудники, и пациенты могут запросто прийти с любой проблемой:
Коллега из анестезиологии, завотделением Вячеслав Попов говорит:
Коллектив его отделения делится: «Когда он в отпуске, мы скучаем по нему». Головко спокойно и убеждённо объясняет:
Он сам себе выносит оценки, и требования его к себе – самой высокой пробы.
Сам определяю, чем гордиться
В характеристике на получение звания заслуженного врача Российской Федерации, которого он был удостоен в 2017 году, целый список оперативных методик, которые освоил и внедрил хирург. Спрашиваю, что из этого особенно ценно? Головко моментально отмахивается: «Ерунда! Всё это для характеристики!». Лист профессиональной гордости оказывается куда меньше. Но значительнее.
В те месяцы не раз ему пришлось услышать: «Тебя надули. Из такого разреза нельзя удалить». Первые 17 операций Головко делал, словно босиком по скальпелю ходил: малейшая капелька крови становилась причиной перехода на стандартную операцию. И всё время вспоминал учёбу в Екатеринбурге, «из первых рук, у знаменитых хирургов братьев Прудковых».
Наконец, 18-я операция – хирург до сих пор помнит подробности и даже фамилию больной – прошла без той формальной капельки крови, которая лично его смутила бы. Для себя определил: путь открыт. В тот год Анатолий Головко провёл 60 минилапаротомных холецистэктомий, в которые в Магнитке тогда никто не верил.
Та же история с резекцией желудка из мини-доступа. Первые операции в городе – на счету Головко. Неугомонный характер, профессиональное любопытство, стремление двигаться в профессии, умение идти «против ветра» стали триггером для ещё одной истории с довольно банальным началом.
Это удивительно, как всё совпало. В 1999 году, говорит он случайно раздобыл в Интернете сведения, что такое сетки, имплантанты для грыж. В Магнитогорске о таком тогда и не слышали. А он нашёл поставщиков из Казани, связался, наладил поставки и с 1999 года начал эти грыжи оперировать.
Дальше – панкреатодуоденальная резекция при раке головки поджелудочной железы (летальность, говорит хирург, высоченная), которую и по сей день в городе делают два – три человека, а на протяжении семи – восьми лет за них брался только Головко. Тогда его с новшеством не только для отдельной больницы, для всей Магнитки, поздравил главный онколог Герман Варламов.
Кураж должен быть
Для Головко это не риторика. Он и в пору, когда был главным хирургом города, старался по мере сил. Сегодняшние задачи формулирует так: «Занимаюсь тем, чтобы моё отделение функционировало нормально».
Его отделение – городского статуса, 16 коек гнойной хирургии, 19 колопроктологических, на которых выздоравливают не только магнитогорцы, но и жители ближних сельских районов. На имя Головко, как на гарант выздоровления, приезжают из других городов. Только некоторые нет-нет и скажут: «Ой, какая у вас работа…». На это у хирурга ответ прямой:
В нём удивительно соседствуют резкая честность и глубокое уважение, интеллигентность и мальчишеский задор. Он не старается понравиться и не умеет льстить («Мой учитель по жизни - Карнаух Алексей Иванович, который был ведущим хирургом здесь, во второй, других учителей нет»). У него свои ученики, которые работают рядом. Его кумир – дед, фотографию которого перевозит из кабинета в кабинет. В нём нет хвастливости, но и свои заслуги ценит, и труд свой искренне любит. Без притворства скажет, что для врача важно, как государство оценивает его труд.
– Я должен получать столько, чтобы не думать, где я кусок хлеба найду.
– А что ещё в профессии, кроме денег?
– Кураж. Когда знаешь, что можешь сделать то, что другой не сделает. В этом кураж.
Но и кроме работы в его жизни много интересного. Единственный крепкий брак, любимая жена, успешный сын – айтишник в Москве. Сделать что-то своими руками, покопаться в огороде, утеплить мансарду на даче – запросто и в радость. Рисует, научился у сестры-художника, когда «бегал у неё в подмастерьях», – смеётся Анатолий Константинович. Наконец, фотография. Причём на плёночный аппарат. Согласно кивает, надо бы к ней вернуться. А когда я показываю ему свой инстаграм с пейзажными снимками, ворчит, добродушно улыбаясь:
Он привык ко всему подходить основательно.