Чтобы скорее одеть советские танки в броню, металлургам пришлось совершить смелый технологический прорыв. Свой подвиг в те дни совершали многие.
«НАШ ТРУД И НАШИ СЕРДЦА…»
− писал «МР» 26 ноября три четверти века назад.
Речь шла о выплавке и прокате броневой стали.
Первая полоса газеты была отдана под указ Президиума Верховного Совета СССР «О награждении работников Магнитогорского и Кузнецкого металлургических заводов» от 24 ноября 1941 года. Центр полосы занимали портреты награжденных магнитогорцев.
Ордена Ленина были удостоены директор Магнитогорского металлургического комбината Григорий Носов и заместитель главного механика Николай Рыженко – автор идеи прокатки брони на третьем блюминге. Орден Трудового Красного Знамени вручался начальнику третьего мартеновского цеха Василию Смирнову, начальнику третьего блюминга Георгию Савельеву и сталевару третьего мартена Александру Позднякову.
Орденом «Знак Почета» награждались заместитель главного инженера Константин Бурцев, работники третьего мартена и третьего блюминга − сталевар Тихон Абраменко, мастера Дмитрий Козинцев и Михаил Хилько, оператор блюминга Василий Спиридонов. Еще ряд работников удостоен медали «За трудовое отличие». Ниже были опубликованы поздравительные телеграммы наркома черной металлургии Ивана Тевосяна, секретаря Челябинского обкома ВКП(б) по черной металлургии И. Белова, горкома ВКП(б).
− сообщал в «МР» Григорий Носов,
− вторил директору награжденный медалью «За трудовое отличие» сталевар первого мартеновского цеха Дмитрий Жуков.
НОТА ПРОТЕСТА
В номере от 26 ноября опубликована нота наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова «О возмутительных зверствах германских властей в отношении советских военнопленных», направленная послам всех стран, с которыми у нашей страны были дипломатические отношения.
− перечислял нарком и приводил целый ряд примеров подобных изуверств.
Рассказывала нота и об условиях содержания советских военнопленных в фашистских лагерях:
Пленных месяцами морили голодом и расстреливали без предупреждения за малейшую провинность. Эти факты подтверждались повсеместно.
Молотов заявлял о грубейшем нарушении норм международного права, касающихся содержания военнопленных. Например, Гаагская Конвенция, принятая в 1907 году, обязывала воюющие страны обеспечивать пленных такой же пищей, как свои собственные войска, и запрещала использовать пленных на работах, имеющих отношение к военным действиям. Советское правительство выражало протест против зверского обращения с красноармейцами и называло гитлеровское правительство преступным.
Информбюро ежедневно сообщало на страницах «МР» о зверствах фашистов на оккупированных территориях и мужественном сопротивлении населения и партизан.
− гласило утреннее сообщение 25 ноября.
«МР» − НА АЛЬБОМЫ
«Магнитогорский рабочий» в 1941 году чутко держал руку на пульсе событий. Теме обороны были посвящены не только сводки о боевых действиях армии, обращения руководителей разного ранга и вести с трудового фронта, но и материалы о том, как перестраивалась на военный лад работа систем образования, здравоохранения и других важных сфер жизни города, как менялись в суровое время жизнь и сознание рядовых магнитогорцев.
Корреспонденция «Работники медицины – на боевом посту» рассказала о магнитогорских медиках, ушедших на фронт.
«На протяжении многих лет работал в центральной больнице врач Г. И. Дробышев. Трудящиеся города уважали его за высокую врачебную квалификацию и ответственное отношение к своему делу, за чуткость и внимательность. Сейчас тов. Дробышев в действующей Красной Армии. Уехала на фронт и З. А. Шашина. Гинеколог Шашина стала хорошим хирургом. Она участвовала в нескольких боях и работу, которая на нее возложена, выполняет по-военному.
Призвана в ряды РККА М. В. Смурова. Заведывание акушерско-гинекологической больницей горздравотдел поручил фельдшеру тов. Оверко. В больнице образцовая чистота, коллектив работает по-военному: четко и слаженно. Больница обеспечена топливом, создан запас овощей»,
− писал «МР» 30 ноября. В публикации упоминаются фамилии многих медработников Магнитки, самоотверженно трудившихся на благо горожан. Отдельно говорится о сотрудниках Дома ребенка. Осенью они
− сообщал «МР» 9 декабря.
Но задача расширения сети дошкольных учреждений по-прежнему оставалась остроактуальной.
В дни войны возросла нагрузка на педагогов детсадов.
− рассказывала газета. Например, в детский сад №41 мама могла привести ребенка даже в пять часов утра.
− говорилось о воспитанниках детсадов.
Воспитатели выбирали из газет наиболее интересные боевые эпизоды, рассказы о героях войны и читали детям. Ребята вырезали из газет фронтовые фотографии и приклеивали их в памятные альбомы. Темой детских рисунков и игр тоже стала война. Детсадовцы с радостью помогали собирать посылки бойцам Красной Армии.
Ребята постарше готовились стать защитниками Родины. Ученики школы №41 начали заниматься в кружке гранатометчиков – изучали устройство гранаты и учились ее метать из положения «стоя, лежа, в окно, с лыж». Четвероклассник школы №25 Витя Лекарев хотел стать танкистом и отомстить фашистам за гибель отца на фронте. Другие, как могли, помогали взрослым: пятиклассницы школы №41 посещали семьи военнослужащих − нянчили ребятишек, убирали в домах. Они и своей однокласснице Кате Крыловой, вынужденной пропускать занятия в школе из-за маленьких сестренки и братика, помогали в учебе. А Коля Красильников из 5 а класса школы №25 внес деньги, которые копил на лыжи, и те, что мама дала на завтрак и кино, на постройку танковой колонны имени Челябинского комсомола.