Именно так называют детей, страдающих аутизмом. По данным Всемирной организации аутизма (WAO), за последние 10 лет число детей-аутистов выросло в разы.
Раньше считали, что аутизм встречается от 5 до 26 случаев на 10 тысяч детей. В последние годы уже говорят о соотношении
1 на 150 человек. Что же это за люди? Они замкнуты в себе, почти неспособны контактировать с окружающим миром, при этом, как правило, обладают уникальными способностями. К примеру, такой ребенок моментально перемножает в уме пятизначные цифры и в то же время не в состоянии завязать шнурки на ботинках.
Уполномоченный по правам ребенка в Челябинской области Маргарита Павлова воспитывает ребенка с аутизмом. «В Челябинской области есть центр, в котором занимаются только аутисты, – говорит она. – Но он не может принять всех. В детсады и школы попасть таким детям тоже трудно. Педагоги боятся брать аутистов. Но правильный педагогический подход может сделать из больного ребенка полноценного гражданина. И это гораздо дешевле, чем всю жизнь платить пенсию на содержание инвалида. В ближайшее время я планирую создать экспертный совет по этой проблеме».
«Многих аутистов исключают из школ, – рассказывает председатель общественной организации помощи аутистам «Маленький принц» Любовь Клименкова. – И родители бороться не хотят, ни одно дело до суда не дошло. Просто все очень устают».
13-летний Сева Теньков обладает абсолютным слухом и может без нот сыграть на синтезаторе любую услышанную мелодию. При этом проблем в развитии у мальчика хватает. «Сева по-прежнему ходит на индивидуальное обучение в обычную школу, – рассказывает его мама Ольга. – Лучше всего даются математика, физика и русский язык. Сложнее с теми предметами, где надо рассказывать, ведь речь у Севы нарушена. Главная трудность в том, что не хватает общения с ровесниками. Поэтому интересы и увлечения остаются детскими, а взрослеть морально очень трудно. Радует, что недавно мы вошли в министерскую программу дистанционного обучения. Очень хорошее оборудование нам уже привезли».
В Челябинске появились примеры достаточно успешного восстановления аутистов. Например, сын Елены Аборневой диагноз получил рано – в 2 года (сейчас ему 6 лет). Сначала мама пробовала классическое лечение, но улучшения не было. Поэтому она решила применить зарубежную методику. «Основное лечение, которое проходил мой Андрей, – это вывод тяжелых металлов, – рассказывает Елена. – Его вправе проводить только врачи. В России эта процедура не признана официально. Но я провела процедуру под личным контролем и при консультировании зарубежных специалистов. При этом мы продолжали пользоваться многими другими методами лечения».
Законодательно в России права аутистов не учтены, несмотря на то, что дети и взрослые с таким диагнозом нуждаются в специальном подходе. Попытки «узаконить» аутизм особенно важны для образования, отмечают эксперты. Трижды за последние 15 лет попытки исправить это не удались. Проект закона «Об образовании в РФ» сейчас обсуждается, но там ни слова об аутизме по-прежнему нет. Дети с аутизмом продолжат находиться в том же положении, что и сейчас.