Лучшие традиции российской и европейской школ соединились в игре этого музыканта.
Во Дворце культуры металлургов имени Серго Орджоникидзе состоялся концерт пианиста Филиппа Субботина.
Встреча с классической музыкой прошла в рамках программы концертного объединения «Стейнвей-вечера». Перед выступлением у Филиппа была возможность осмотреть наш город, который ему очень понравился. Своими впечатлениями он поделился с начальником управления культуры городской администрации Александром Логиновым, который преподнес гостю фирменный шоколад с изображением монумента «Тыл и Фронт». В ответ музыкант подарил авторские диски с записями классической музыки – Александр Анатольевич пообещал их передать в музыкальные школы. В самых добрых словах отозвался Филипп Субботин и о магнитогорском рояле «Стейнвей», и о публике, собравшейся в субботний вечер насладиться классической музыкой.
Отделения концерта открывали «Соната ля мажор» в трех частях и «Фантазия ре минор» Моцарта. Шесть произведений из цикла фортепианных пьес Феликса Мендельсона «Песни без слов» Филипп Субботин посвятил памяти своего учителя пианиста Ивана Моравца. Прозвучали также «Венгерская рапсодия» Ференца Листа, две прелюдии Дебюсси – «Паруса» и «Что видел западный ветер», пьесы Мориса Равеля из фортепианного цикла «Отражения», две пьесы Сергея Прокофьева из балета «Ромео и Джульетта», исполнение которых пианист приурочил к 125-летию со дня рождения одного из самых значимых композиторов ХХ века.
На наш вопрос о том, объединились ли в манере исполнения традиции российской и чешской фортепианной школ, Субботин ответил, что он пытается это культивировать. его педагоги Берта Кременштейн и Вера Носина – уникальные представительницы российской школы, с другой стороны большое влияние на исполнителя оказал пражский профессор Иван Моравец. Оказалось, что Филипп был его последним российским учеником, которому посчастливилось учиться у Моравца в тот период, когда маэстро не так уже много концертировал. Тесное общение связывало музыкантов в течение одиннадцати лет, Иван Моравец перевернул представления Субботина о фортепианной игре, возможной звуковой палитре.
Помимо музыки Филипп увлекается литературным творчеством. О том, какое место оно занимает в его жизни, наш гость сказал, что он просто любитель литературы, его зарисовки, рассказы и стихи – не крупные сочинения, скорее это философские и лирические размышления. Есть задача попытаться написать о детях – это Филиппу Субботину, по его словам, близко. Каждое такое произведение возникает спонтанно, как реакция на действительность, рефлексия на происходящие события, отображение того, что автора сейчас волнует. Какие-то вещи печатают, в том числе в Швеции и Чехии.
У Филиппа Субботина очень напряженный график исполнительской, организаторской и педагогической деятельности. В настоящее время он обучает около сорока учеников – в чешском учебном заведении и в частной школе при Российском культурном центре. Вместе с супругой пианисткой Яной Рябининой они дают много концертов: уже намечено выступление на фестивале Чюрлениса, в августе поедут во Францию, а затем в Америку на фестиваль «Стейнвей пиано Флоридес». Супруги Субботины занимаются образовательными проектами «Классика для детей», поддерживают театр на чешском, русском и английском языках, организуют логопедические занятия и развивающие программы для ребятишек, ведут фестиваль «Полосатый жираф», объединяющий множество пражских студий для русскоговорящих. Много людей откликается на этот проект – собирают вещи для детских домов, участвуют в спортивных и концертных акциях на благотворительной основе.
Дети Филиппа Субботина тоже принимают участие в музыкальной деятельности: старшая, 12-летняя Сонечка, учится в Пражской музыкальной гимназии, туда же ходит восьмилетняя Сашенька, младший сын Арсений пробует заниматься музыкой с мамой. Девочки играют на фортепиано, у них много занятий – балет, теннис, спорт. Но задачу сделать из них профессиональных музыкантов родители не ставят.
Сейчас Филипп Субботин живет в Праге, однако очень любит с семьей путешествовать по России, даже больше, чем по Европе. В России его больше всего поражают люди – своей многогранностью. Как-то после сольного концерта в Мурманске исполнителя повезли в поселок, добираться туда пришлось в течение трех часов. Сначала он подумал: что там может быть? Оказалось, в поселке есть хорошая школа. После концерта пианиста окружили дети, и когда он увидел их лица, понял, что главный ресурс России – это люди. В Европе тоже много интересных людей, но у них другой менталитет. Русского человека можно понять сразу, с ним почти сразу возникает связь невероятная, от которой получаешь радость. Многогранность русского человека повергает в шок европейца.
В заключение нашей беседы мы спросили, насколько важно качество инструмента для музыканта и какие впечатления оставил у Филиппа Субботина наш рояль «Стейнвей»:
– Иван Моравец говорил: не я играю на рояле, а мы вместе с ним играем. Он готовил инструмент к выступлению в течение трех часов. В Чите, например, мне было трудно играть из-за того, что «Стейнвей» там новый и не разыгранный. А вот играть на магнитогорском «Стейнвее» было сплошным удовольствием, он помогал. Инструмент – это живое существо. Надо понять, что он хочет в данный момент. Как бы человек ни играл, концерт – это каждый раз что-то новое, и это существует внутри инструмента. Надо настроиться на инструмент, понять, что он хочет. У него своя душа, это существо, с которым надо уважительно общаться.