Таково уж свойство человеческой природы: в минуту безвозвратной потери многие сами себя начинают чувствовать потерянными. Так было и 12 апреля 2009 года, когда из жизни ушел человек, которым магнитогорцы гордились.
Даривший жизнь
Рудольф Семенович умер, когда по календарю должен был отпраздновать свои семьдесят три. Сегодня у него был бы юбилей – 80 лет. В принципе так оно и есть, но только уже без него. Город знал Рудольфа Гуна как выдающегося хирурга, почетного гражданина Магнитогорска, народного депутата времен «российского парламентаризма первой волны», представителя президентской комиссии по вопросам помилования, гуманиста, заслуженного врача РСФСР, глубокого ценителя искусств, одного из организаторов и членов правления международного движения «Врачи против насилия и войн» и еще азартного и сильного шахматиста.
Год спустя по инициативе депутатов городского Собрания на здании хирургического отделения горбольницы №1 Магнитогорска была открыта мемориальная доска в честь Рудольфа Гуна. Выступая на ее открытии, председатель МГСД Александр Морозов сказал, что если есть понятие «представитель петербургской интеллигенции», то Рудольфа Семеновича можно смело назвать представителем магнитогорской интеллигенции, именно той, с которой тесно сплетены глубокие знания, культура, высокие моральные принципы, верность и преданность своему делу, доброта и уважение к людям. Его хватало на все: первым в городе освоил органосохраняющие операции, дарил жизнь и надежду онкобольным, возглавлял городское общество хирургов, принимал участие в съездах врачей, писал книгу и статьи о медицине в Магнитке. И всегда занимал активную жизненную позицию, пользовался огромным авторитетом, доверием людей.
В том же 2010 году вышла в свет книга «Рудольф Гун – врач, политик, человек». Это сборник воспоминаний тех, кто знал Рудольфа Семеновича. 73 автора статей, газетные публикации, множество фотографий. На презентацию издания в большом актовом зале технического университета пришли депутаты и шахматисты, врачи и краеведы, музыканты и журналисты – при широте интересов и областей деятельности Рудольфа Гуна рассказать о нем возможно только общими усилиями. Составитель книги Ирина Андреева выбрала самый верный способ повествования о Рудольфе-Рудике – личные воспоминания десятков людей, знавших его.
Против течения
Автор этих строк искренне горд тем обстоятельством, что и ему была оказана честь опубликовать свой материал на страницах упомянутой книги. Отлично помню наполненный не то сожалением, не то необъяснимой тревогой голос Рудольфа Гуна, который рассказывал мне о своей работе в составе президентской комиссии по помилованию. Особо удручающими показались подробности из истории о судьбе восточногерманского вождя, председателя СЕПГ Эриха Хонеккера, который некогда в составе интернационального отряда строил Магнитогорский металлургический комбинат. В конце прошлого века после разрушения Берлинской стены в российском политическом бомонде вспыхнула непримиримая дискуссия: привлекать лидера ГДР к суду или нет? Собрался врачебный консилиум для освидетельствования. И был вынесен исключительно политический вердикт – привлекать. И только Рудольф Гун продолжал настаивать на своем, обращаясь к коллегам: «Эрих Хонеккер безнадежно больной человек, который умрет через полгода вне зависимости от каких бы то ни было политических интриг, пощадите обреченного старика, судьба его не в идеологических дебатах, а в его диагнозе – рак печени». Доктор Гун ошибся всего на неделю с небольшим. Эрих Хонеккер в состоянии беспомощного пенсионера скончался за пределами России.
Эту же историю вспоминает обозреватель «Новой газеты», в прошлом журналист «МР» Владимир Мозговой:
– Эпизод с сиятельным изгоем, бывшим лидером ГДР Эрихом Хонеккером очень характерен: здесь Рудольф Гун был и врачом, и дипломатом, и гуманистом. Он пошел против течения: весь либеральный мир требовал крови умирающего старика, а Гун стоял на позициях общечеловеческих. Он знал, что травить смертельно больного – безнравственно. Врач из Магнитки чуть ли не в одиночку нес ответственность за тех, кого одни наши вожди поманили в светлое будущее, а другие в угоду новой конъюнктуре бросили за ненадобностью.
Он был нашим отцом
– Это человек потрясающей душевной красоты, – вспоминает коллега и ученик Рудольфа Гуна хирург Александр Коновалов. – Для всех, и в первую очередь для нас, молодых, он был отцом, как ни банально это звучит. Его отеческая забота окружила нас с первых же дней работы в первой городской больнице. Гун сразу же поинтересовался, где и как я буду жить, где будет работать моя супруга. Более того, с его помощью моя жена устроилась на работу в ГИПРОМЕЗ, где и проработала до пенсии. А его неподдельный интерес к жизни каждого работника отделения и забота о каждом были постоянными на протяжении многих лет. Рудольф Гун всегда находил время поговорить с каждым, поэтому знал о нас все. Этот интерес руководителя согревал нас, создавал какую-то домашнюю обстановку. Ты чувствовал, что нужен здесь.
Особый смысл
Автор этих строк познакомился с Рудольфом Гуном 34 года назад. Со временем это знакомство перешло в прочную и по-своему удивительную дружбу. По крайней мере, я был в этом убежден, закрывая глаза на провальную разницу в возрасте – он мне в отцы годился. А человеческая суть Гуна была таковой, что со временем пришлось задуматься: а вот гожусь ли ему я в сыновья? От него я непрерывно получал мощнейшую и добрую воспитательную энергетику. Предполагаю, что память каждого из тех, кому посчастливилось знать Рудольфа Гуна, была и остается полна некоего эксклюзивного, особенного смысла. И ныне я могу лишь повторить сказанное прежде: «Весь его человеческий век, образно выражаясь, был сплошной операцией на собственное сердце, которое билось для других…»