В любой семье есть те, кем вправе гордиться родные.
Я хочу рассказать о том, какой след оставила война в моей семье.
Детство военное
Когда началась война, мне шел седьмой год. Мы, дети, вместе со взрослыми пережили трудности военных лет и рано повзрослели. В памяти – проводы солдат и слезы потерь. Как сейчас помню – после прорыва блокады Ленинграда прибывали в Магнитку изможденные дети и их матери. Все стремились чем-то им помочь – делились одеждой, скудным пайком. И моя мать, труженица тыла Александра Тимофеева, воспитывавшая троих детей, делилась последним, привечала у себя в коммуналке. И вот после долгих лет ожидания – Победа! Мы, уже подростки, бегали на вокзал к прибытию поездов. Были слезы радости и слезы печали – у тех, кто не дождался победителей, оставшихся на полях сражений и пропавших без вести…
Из моих родных двое погибли на войне. Брат моей матери Иван Тимофеев, ушедший на фронт добровольцем, в восемнадцать лет сложил голову под Сталинградом. Его имя увековечено на Мамаевом кургане и на Аллее Славы в родном Магнитогорске. Запомнились мне его письма с маленьким рисунком в уголке – самолетиком или парашютиком. Это был привет нам, маленьким племянникам.
Отец моей супруги Веры Федор Александров, участник боев на подступах к Москве, в 29 лет умер от полученных ран в госпитале. Он был похоронен в братской могиле в деревне Ильинской Старицкого района под Ржевом. Той деревни уже нет. В 2013 году на его могилу ездили дочь и внук. Невозможно словами описать те чувства, которые они тогда испытали.
Мои дяди, вернувшиеся с войны, не любили рассказывать о пережитом. Мы очень долго не знали об их наградах. Михаил Рекечинский умер вскоре после возвращения с фронта, о нем мало что известно. Помню только, что в годы войны о его боевых заслугах писал «Магнитогорский рабочий».
Добрую память оставил о себе Григорий Тимофеев, коренной житель Белорецка, всю войну прошедший офицером танковых войск. В мирной жизни он работал на Белорецком металлургическом комбинате, впоследствии возглавил профсоюзную организацию предприятия.
«Земные витки» Григория Тимофеева
О Григории Тимофееве тоже была публикация в «Магнитогорском рабочем». Он «прошел путь от Сталинграда до Берлина водителем тягача противотанковой батареи. Ранения Григория Романовича миновали. Зато грудь украсили четыре ордена Красной Звезды и медаль «За отвагу», – писал о своем товарище и сослуживце водитель АТП треста «Магнитострой» В. Терновский в 1982 году. – Первый орден он получил за бои на Курской дуге. Второй – за взятие польского города Люблина. Третий – за бои в Восточной Пруссии. Четвертый – за Берлин». Автор подробно рассказал о том, за какой ратный подвиг был получен один из орденов Григория Тимофеева.
…Дивизион, где служил Тимофеев, получил приказ срочно передислоцироваться на передний край. Подразделение находилось на отдыхе, а потому машины, перевозившие орудия, оказались не заправленными, горючего в баках оставалось мало. Несмотря на это, отправились в путь – приказ есть приказ. В дороге Тимофеев и его друг далеко оторвались от своих.
«Бензин был почти на исходе, а противника все еще не было видно, – писал Терновский. – Они спустились с косогора. И тут скорее поняли, чем увидели, что спасения уже нет. Прямо перед ними на небольшой возвышенности стояла фашистская батарея и вела прямой огонь по машинам». Как ни удивительно, в таком пекле обе машины остались целыми, оба водителя – живыми и невредимыми. Но боевые товарищи не знали, как поступить дальше. Инструкция не разрешала им оставлять технику исправной, в то же время взорвать ее предписывалось только в крайнем случае. Под покровом темноты немцы могли захватить орудия. В то же время была возможность уйти к своим, вот только горючего для этого не было. Несколько часов прошло в томительном ожидании. И вдруг из-за выступа выкатил полковой броневик. Наткнувшись на огненную стену, он резко свернул влево и перевернулся. Экипаж выбрался через запасной люк и уполз. Рискуя жизнями, Королев и Тимофеев добрались до броневика, в темноте перелили его горючее в свои баки. Сели в машины, включили двигатели. Противник открыл огонь, но водители доехали до своего дивизиона, где их уже считали погибшими. А утром их орудия участвовали в наступлении на Люблин.
В тресте «Магнитострой» Григорий Тимофеев проработал более тридцати лет, и к его боевым наградам прибавился орден Октябрьской революции за мирный труд. Приходилось ему водить «МАЗ-205», «ЯАЗ», «КрАЗ», «МАЗ-500», «КамАЗ». Его общий водительский стаж составил более сорока лет.
«Если б километры те, что он проехал, растянуть в орбиту мы могли, не один виток, наверно бы, сложился на орбите около Земли…» – такие строки посвятил Григорию Романовичу автор газетного очерка. А в прозе добавил: «На многих молодых водителей Григорий Романович оказал огромное влияние, научил их думать и поступать по-государственному – справляться с планом, экономить горючее и запчасти, бороться за высокую дисциплину. А потому все те, кому довелось с ним работать, по праву считают его своим наставником». «Он никогда не пройдет мимо, если видит, что кому-то трудно». И, «каким бы трудным ни был рейс, если рядом Тимофеев – считай, что тебе повезло. Все трудности становятся вдвое легче от его искренней заботы и внимания».
…Как бывший руководитель системы профтехобразования, хотел бы подчеркнуть важность и необходимость работы по воспитанию у молодежи уважения к нашему прошлому и Отечеству. Думаю, сегодня, когда так мало осталось в живых участников сражений Великой Отечественной, которые когда-то активно занимались патриотическим воспитанием подрастающего поколения, весомую часть этой работы могли бы взять на себя мы, дети войны, те, кто помнит войну и хорошо знает цену нашей Великой Победы.