Сегодня – Татьянин день, праздник покровительницы всех российских студентов
Легкие, бесшабашные, полные воспоминаний студенческие годы. Дни, когда можно было наслаждаться молодостью,
с упоением получать новые знания, творить, шутить, любить…
– Когда поступала в МГУ, – вспоминает выпускница факультета журналистики Московского государственного университета, главный редактор «Магнитогорского рабочего» Елена Московец, – клялась студенческому богу, что «дай поступить – буду учиться только на пятерки!» Фигушки! Поимела все – от «отлично» до схваченного как-то на пятом курсе «неуда». Помнишь как сегодня, конечно, и экзамены, и общагу – знаменитый ДАС, и пельменную недалеко от факультета, и последний поезд метро после экзамена по зарубежке, и декана Ясена Засурского – вот уж декан так декан!
Но главное, что тогда мог позволить себе практически каждый выпускник школы – это поступить в любой вуз страны. Я приехала пытать силы в Москву из Магнитки, мои однокашники – из Кишинева, Риги, Даугавпилса, Кызыла, Петропавловска-Камчатского, Сочи, Вышнего Волочка, Нерехты, Тулы…
А со Светланой из Ярославля мы после окончания «универа» долго поддерживали связь письмами, а теперь переписываемся онлайн в «аське»…
Отдельных воспоминаний заслуживают и студенческие «общаги».
– Ты не был настоящим студентом, если не жил в общежитии. К нам, деревенским, но живущим в общаге рядом с институтом, мечтали попасть все городские. Особенной честью было быть приглашенным на празднование Нового года. Так весело, как в нашем общежитии, его не встречали нигде, – уверена Галина Антоненко, закончившая Ярославский медицинский институт. – Весь наш поток был настолько дружен, что к получению диплома создали несколько десятков семей. Так и ехали, получив распределение, новоиспеченными семьями в колхозные медпункты.
Сессии занимают особое место в воспоминаниях студентов. Как нынешних, так и бывших.
– Разгар одной из них. Мы стоим группой перед аудиторией. Идет сдача экзамена. Не скажу, что дисциплина сложная, ее больше усложнял сам преподаватель, который нас, студентов, серьезно застращал, – рассказывает Полина Лосева, закончившая Челябинский государственный университет. – Как мы его боялись! И вот от страха, ожидаемой близкой расплаты нервы чаще всего и сдавали. Ребята перед
аудиторией, чтобы отвлечься, придумали новую забаву: стали бросать зачетки. Один замахнулся зачеткой в приятеля, промахнулся, и та прямиком направилась в щель под дверью. Мы замерли. Несколько секунд спустя дверь распахнулась, там стоял наш «любимый» препод. «Чья?» – строго спросил он. «Моя», – тихо признался парень. Преподаватель протянул ему зачетную книжку с оценкой «отлично». Дескать, люблю оригинальность. Мы пришли в восторг, и один из ребят тут же решил повторить подвиг: намеренно запустил зачетку в аудиторию. Преподаватель вышел снова, но на этот раз предложил хозяину зачетки… прийти на пересдачу. Потому что не терпит повторов.
Незабываемых случаев на сдаче экзаменов хоть отбавляй, поведаем здесь только об одном.
Ольга Пятунина, корреспондент «Магнитогорского рабочего», профессиональное образование получала в Уральском госуниверситете. Учиться пыталась прилежно, в зачетке все больше соседствовали приятные оценки из разряда «отлично-хорошо».
– Как любой студент, я прекрасно была осведомлена, у кого из преподавателей можно сдать экзамен наскоком, а с кем этот номер не пройдет. Особо опасались экзамена по русскому языку. И предмет сам по себе сложный, и преподаватель была из тех, кто не терпела неучей и безграмотности. Сдавать можно было идти, только будучи полностью уверенным в знаниях. Боялись мы ее страшно, особенно от мысли, что язык –
это основный инструмент журналиста, и не знать его – позор, – рассказывает Ольга Пятунина. – Я тяну билет – тема: глаголы. Быстренько пишу ответ на листке, подбираю примеры. Под одно из правил фраза «Курить – здоровью вредить» подходит стопроцентно. Выхожу отвечать, в разгар моего доклада преподавательница встает из-за стола, подходит к форточке, достает сигарету и жадно затягивается. А у меня в этот момент должен последовать тот самый пример. От неожиданности и страха я даже замену не могу ему придумать. Практически беззвучно, дрожащим голосом говорю: «Курить – здоровью вредить». Она на секунду отвлекается от своего занятия, с интересом поглядывает на меня, в знак согласия кивает головой… Берет зачетку и ставит «отлично».
После удачно сданной сессии многие студенты отправлялись на заработки.
– Замечательная была вещь – студенческий отряд. За короткий летний срок мы умудрялись неплохие деньги зарабатывать. Помню, строили где-то во Владимирской области то ли коровники, то ли свинарники. Но платили хорошо, отлично кормили. Я мотоцикл купил, когда вернулся. А вот мой приятель на заработанные деньги целый год содержал молодую семью, – говорит Игорь Сомов, выпускник Волгоградского государственного технического университета. – История с мотоциклом была удивительная. Жил я в общежитии при вузе, а мотоцикл свой хранил в кладовке у дворников, за постой приходилось расплачиваться, но понятно, что главной валютой были не деньги. Вот как-то подошло время расплаты, а у меня, как назло, от стипендии остались одни воспоминания. Поделился проблемой с другом, он предложил оригинальный способ решения. Открутили фару и понесли продавать на «блошиный рынок». Фару купил неуклюжий длиннющий парень, он разоткровенничался, рассказал, что мечтает собрать мотоцикл, и фара – как раз тот предмет, с которого он решил реализовывать мечту.
С парнем мы тогда познакомились, довели его до дома, заглянули в сарай-мастерскую. Потом я фару выкупил, тем более что кроме нее парень больше ничего не успел собрать. А много лет спустя, когда я уже смог позволить себе купить первый автомобиль, пришло время продавать мотоцикл. Интриги не будет – его хозяином стал как раз тот, кто выручил меня когда-то покупкой фары…
Какими бы ни были трудности, студенты всегда с легкостью с ними справлялись, ну или пытались решить проблемы всеми доступными способами…
К примеру, первокурсники литфака Магнитогорского педагогического института (ныне МаГУ), в составе которых была и выпускающий редактор «МР» Ирина Сорокина, искали так называемое «слабое» преподавательское место.
– Перед каждым новым экзаменом мы лихорадочно собирали «досье» на преподавателя и старательно следовали рекомендациям тех, кто уже прошел эти «университеты». Мы наивно верили, что старичок, ведущий языкознание, ужасно любит студенток в коротких юбочках, а другой научный муж на дух не переносит косметику на девичьих лицах. И вообще, мужчинам сдавать экзамены было намного проще, чем женщинам…
Студенты постарше, пользуясь нашей неосведомленностью, стращали жуткими историями про сдачу древнерусской литературы. Ева Лазаревна Лозовская (светлая ей память!), великолепно знавшая свой предмет, на самом деле была чрезвычайно строга и требовала знания текстов до мелочей. И мы, пребывая в страхе перед этой маленькой, хрупкой женщиной, читали и перечитывали древние «манускрипты», как «Отче наш», пытаясь запомнить, сколько яичек несла в день курочка протопопа Аввакума, сколько рабов-домочадцев было у благоверного Евфимиана и как звали благоверных родителей Преподобного Сергия Радонежского… На экзамене я вытянула один-единственный билет, который даже не готовила, будучи уверенной, что мне повезет. Естественно, не повезло, и Ева Лазаревна с пристрастием допрашивала минут сорок, «выбивая» из меня все, что хранила моя память о древнерусской литературе вообще. На все уговоры поставить троечку и отпустить с миром своим скрипучим голосом она невозмутимо вещала: не-е-е-етушки, я не могу испортить вам зачетку, продолжим… Из аудитории потом я буквально выползала, зато в зачетке красовалось «отлично», – вспоминает Ирина Романовна.
Зачастую пары тянулись вечно. Причин тому было много: неинтересный предмет, сухой голос рассказчика (простите, преподаватели), а то и банальный приступ безделья. На одной из таких пар студенты Брестского педагогического института сидели всем курсом.
– Скука неимоверная. Голос преподавателя в поточной аудитории практически не слышен. Он что-то там говорит, кто-то записывает.
На улице май – жара. Одна из однокурсниц, бросив на стуле сумку, помчалась в деканат. Эта сумка требует отдельного отступления. Это была не дамская маленькая сумочка, а огромный баул, чем-то напоминающий солдатский вещмешок. В нем хранилась вся личная жизнь Гали, личная жизнь группы, так как она была старостой, и личная жизнь профкома, ведь она и в этой организации выполняла определенные функции. На полке под партой я обнаружила несколько довольно увесистых металлических брусков. Прикинув в руке их вес, я тут же один из них отправила в Галин баул. Скоро прибежала запыхавшаяся хозяйка, закончилась пара, и мы разошлись по своим делам, – рассказывает Наталья Тихонова, студентка факультета дошкольного воспитания. – Еще раз вспомнить о чудесном бауле пришлось через полгода. Судьба и расписание опять свели нас в одной аудитории. Галя бросила свой баул рядом со мной, кто-то из студенток, зная, что у старосты есть все, спросил у нее ножницы. Девушка открыла свой вещмешок, порывшись, ничего не нашла. Тогда решила поэтапно извлечь все содержимое и… добралась до бруска, который я умудрилась положить шесть месяцев назад. Глядя в недоумении на извлеченный предмет, Галя, как чувствовала, спросила, обращаясь ко мне: что это? Только отдышавшись после раздирающего смеха, я смогла ей рассказать, как металлический брусок попал к ней в сумку.
Превратности студенческой жизни иногда оборачивались и приятной стороной. Особенно если студент умело пользовался тем, чем хоть немного отличался от других. Вот что рассказывает Елена Павелина, корректор нашей газеты, которая получала второе высшее образование – журналистское – в Челябинском государственном университете.
– Сессии дважды в год наполнялись для нас радостью от встречи с однокурсниками, которые работали журналистами, редакторами по всей Челябинской области. Половина разговоров была о том, у кого что в личной жизни произошло, и лишь потом мы вставали в кружок и штудировали вместе ответы на экзаменационные билеты. По университету мы ходили как профессора – молодежь уступала место взрослым дяденькам и тетенькам и в библиотеке, и в столовой, вежливо здоровалась. В общем, мы чувствовали себя не студентами, а готовыми преподавателями с ученой степенью, – со смехом вспоминает Елена Викторовна. – С каждым годом наша группа уменьшалась, и причины бывали порой довольно нелепыми. Так, одна наша сокурсница не приехала на сессию из-за того, что в доме планировалась установка пластиковых окон. Но вот тот, кто дошел до государственного экзамена и получил диплом по журналистской специальности, ни разу потом об этом не пожалел. Воспоминания о студенческой жизни собирала Валентина СЕРДИТОВА.
Коллаж Екатерины КОНЬКОВОЙ